Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Воронов шёл последним, создавая за нами одну стену за другой, чтобы замедлить погоню. Его руки уже не светились так ярко — источник истощался.
— Держись, — подбодрил я парня, придерживая за плечо. — Ещё немного.
Он кивнул, его лицо исказила гримаса боли и усталости. Но бывший барон продолжал формировать преграды, пока ноги не подкосились.
— Всё… — выдохнул Воронов, падая на колени. — Больше не могу…
Я подхватил его, закинув одну руку себе на плечо:
— Молодец, отработал на славу. Теперь отдыхай.
Мы продолжали отступление, наша группа двигалась быстро, но организованно. Белые повязки помогали не потерять друг друга в темноте. Турки преследовали, но без особого энтузиазма. Наши периодические залпы и стены, созданные Вороновым, остудили их пыл. К тому же основные силы русской армии тоже наступали, сковывая противника.
Вскоре мы достигли нейтральной полосы. Здесь уже ждали остальные наши солдаты, с восторгом приветствующие возвращение победителей.
— Дома… — произнёс я, отпуская Воронова, которого тут же подхватили другие бойцы.
— Господин капитан! — подбежал один из командиров. — Никто не погиб, но тридцать человек ранены.
Я поморщился. Больше, чем ожидалось, но, учитывая масштаб операции, потери можно считать минимальными.
— Как с пленными? — спросил, оглядывая трофеи.
— Двадцать офицеров, — с гордостью доложил командир. — А наши товарищи с основных позиций притащили ещё сотню рядовых и кого повыше.
Я удовлетворённо кивнул. Такого количества пленных не брали уже… Ну, никто и не помнит, когда в последний раз. Отличный улов.
— Раздайте раненым лечилки, — распорядился я, передавая командиру несколько флаконов. — И проследите, чтобы всех немедленно доставили в медчасть.
— Так точно! — отсалютовал он и убежал выполнять приказ.
Я обернулся, глядя на позиции турок. Они всё ещё горели, пламя пожаров окрашивало ночное небо в зловещие красно-оранжевые тона. Улыбка тронула мои губы. Мы не просто выполнили задачу, мы превзошли все ожидания.
— Господин, кажется, мы сделали всё, чтобы нас заметили, — произнёс находящийся рядом Костёв.
Повернулся к нему. Пацан уже сидел на земле, выводя что-то на мятом листке бумаги. Очередное письмо родным, которое он не отправит, но обязательно привезёт с собой, когда вернётся.
Неподалёку лежал Воронов — без сознания, с полностью опустошённым источником. То ли из-за чувства вины, то ли желая доказать свою преданность, но бывший аристократ выложился на все двести процентов.
Я облизнул пересохшие губы и опустился на выжженную траву. Руки дрожали от адреналина, но чувство было приятное. Мы справились. Всё прошло даже лучше, чем я планировал.
Вокруг солдаты уже вовсю обсуждали сегодняшний бой. Моя фамилия звучала чаще, чем слова «так точно» и «выполнять». Сказочный рост репутации — именно то, к чему я стремился.
Откинулся на спину, глядя в ночное небо. Звёзды мерцали, равнодушные к человеческим войнам и интригам. А я наслаждался моментом триумфа.
Луна, на которую смотрел, внезапно скрылась. Надо мной появился полковник Топоров. Судя по выражению его лица, он не разделяет всеобщего восторга.
— Магинский! — рявкнул мужик. — Встать!
Я хмыкнул и поднялся на ноги, отряхивая форму. Что ж, ожидал такой реакции.
— За мной, — процедил полковник. — С тобой хочет поговорить генерал.
Все восторженные крики и обсуждения вокруг мгновенно стихли. Тишина прокатилась волной по группам солдат, как будто кто-то выключил звук.
— Так точно, — кивнул я.
Глава 14
Снова знакомая дорога. Улыбнулся. Что-то в последнее время я зачастил в эту часть лагеря.
Мы шли между шатрами, где хозяйничали штабные писари и адъютанты, носящиеся с папками туда-сюда, словно умалишённые. Полковник Топоров шагал впереди, расправив плечи и задрав подбородок. Его спина была напряжена. Но за этой бравадой я чувствовал какое-то беспокойство. Может, из-за турок, может — из-за моих успехов. Чему радоваться Топорову? Какой-то сопляк с личным взводом только что разгромил противника
Особых ожиданий от разговора с генералом у меня не было. В бою мы точно выделились, как и обещал: белые повязки, координированные действия, минимальные потери. Да и пленных взяли немало. Турецкие офицеры среди них — особенно ценный улов.
Шли по дорожке, утоптанной сотнями сапог. Издалека доносились крики раненых, повреждения которых обрабатывали в медицинских палатках. Запах крови и смерти витал в воздухе, перемешиваясь с дымом костров, на которых готовили еду.
Штабные с опаской смотрели на нас, точнее, на меня. Слухи распространяются быстро. Они наверняка уже знают о моих подвигах, о взятых пленных, о том, что генерал лично пожелал меня видеть.
Полковник сверлил взглядом, пока мы шли, а я исподтишка наблюдал за ним. Ждал, что светлячок как-то проявит себя. Высматривал признаки, которые видел у Рязанова. Но ничего подобного. Тот, кто сидел в теле Топорова, был либо очень осторожен, либо лучше контролировал свою маскировку.
Наконец, подошли к шатру главнокомандующего. У входа стояли несколько десятков офицеров. Они вытянулись по струнке при виде полковника. Ещё бы, правая рука генерала, гроза всего лагеря…
— Входи, — буркнул Топоров, не оборачиваясь, и отодвинул полог.
Внутри оказалось ещё несколько людей. Мне кивнули, и я спустился в землянку. Постучав в дверь, зашёл.
Великий князь Ростовский стоял, склонившись над картами. Генерал поднял голову, и наши взгляды встретились. В его глазах я увидел усталость, замаскированную железной волей. Он оценивающе осмотрел меня, а выглядел я не особо подобающе: обгоревший китель, повязки на руках, испачканная в грязи и крови форма.
— Капитан Магинский, — кивнул генерал, выпрямляясь. — Наслышан о ваших подвигах этой ночью.
Я склонил голову в уважительном поклоне:
— Ваше сиятельство.
— Присядьте, — указал он на стул возле стола.
Опустился на краешек, стараясь держать спину прямо, несмотря на усталость, которая давала о себе знать. Генерал смотрел на меня с каким-то странным интересом.
Ростовский обошёл стол, достал несколько артефактов из кителя и активировал их один за другим. Воздух в шатре загустел, стал тяжелее — верный признак работающих глушилок. Судя по количеству артефактов, не самая простая беседа предстоит… Ещё один конспиратор. Значит, разговор будет серьёзным.
Я молчал, ожидая, когда генерал заговорит. Но вместо этого он достал из внутреннего кармана золотое кольцо с изображением двух переплетённых змей — символ ордена Амбиверы.
Рука сама нырнула в карман. Я вытащил и показал своё.
— Две истины, две правды, — произнёс Ростовский ритуальную фразу ордена.
— Ага, — кивнул в ответ.
Как я и думал, тогда со Свиридовым это были
- От Петра I до катастрофы 1917 г. - Ключник Роман - Прочее
- Восход. Солнцев. Книга X - Артемий Скабер - Прочее
- Клуб любителей книг и пирогов из картофельных очистков - Мэри Шеффер - Прочее
- Оперы и призраки. Страшные истории в буквах и картинках - Ляля Кандаурова - Прочее / Музыка, музыканты
- Люди разбитых надежд: Моя исповедь о шизофрении - Шарон Меркато - Прочее
- Мастер из качалки - Александр Гримм - Прочее / Прочий юмор / Юмористическая фантастика
- Разоблачение - Элизабет Норрис - Прочее
- В погоне за совершенством. Часть 2 - М. С. Паркер - Прочее / Современные любовные романы / Эротика
- Шофер (Управдом, часть 3) - Андрей Никонов - Альтернативная история / Исторический детектив / Прочее
- На распутье - Александр Фомичев - Альтернативная история / Боевая фантастика / Прочее / Периодические издания