Форма входа
Читем онлайн История ислама. Т. 1, 2. От доисламской истории арабов до падения династии Аббасидов в XVI веке - Август Мюллер
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
прилежанием собрал он в 25-томных комментариях на Коран и в еще более объемистой всемирной хронике[347] все, что касалось преданий, Священного Писания и истории мухаммеданства. А в первой половине IV (X) столетия путешественник аль-Масудий описывал все, что видел во время своих странствований по всем мусульманским странам от Индии до Египта; в его книге помещены всевозможные достопримечательности и история посещенных им провинций, а равно и пограничных стран неверных. В это же время появилось первое подробное географическое описание доступного мухаммеданам мира – труд аль-Истахрия. Грамматическими изысканиями и занятиями литературой особенно ревностно занимались в Басре и Багдаде.
Лучшим памятником в этом роде служит книга – Аль-Камиль («совершенная»), составленная Мубаррадом. В ней собрано множество драгоценных исторических известий, образчиков стихотворений и грамматических выводов. Занятия точными науками продолжались все в прежнем направлении, а теология вступила именно теперь, благодаря Ашарию, на тот торный путь, оставшийся и для будущего единственно плодотворным.
Но самые оригинальные произведения по искусству и науке того времени произрастали не на почве Ирака, а при дворе Халебском. Невзирая на тяготы и бедствия, причиняемые беспрерывными войнами, как внутренними, так и внешними, Сейф ад-Даула с редкостной, а принимая во внимание незначительность владений – беспримерной щедростью старался всеми мерами собрать вокруг себя людей, одаренных поэтическим талантом и знаниями. Блестящий Абу Фирас и отличившийся во всех родах поэзии, часто, правда, манерный, но еще чаще остроумный Мутенебби далеко превзошли современных поэтов Багдада. Последний в особенности долгое время почитался за величайшего поэта у арабов, пока более точное изучение поэзии доисламского периода не изменило в корне этого воззрения. Покровителю этих поэтов весьма кстати посвятил Абуль Фарадж аль-Исфагани свою объемистую «Книгу песней», истинную сокровищницу для ознакомления с поэзией и музыкой арабов; в ней приводятся на каждом шагу рассказы из жизни поэтов и их меценатов, а также заключается и богатый исторический материал. Отличительной чертой Сейф-ад-Даулы, по сравнению со всеми остальными современными властелинами, было, несомненно, свободомыслие в известных границах. Окружающие его более чем где-либо могли смело и довольно непринужденно относиться к догматике ортодоксов. Самое название приводимого нами выше Мутенебби («разыгрывающий пророка») произошло от того, что раз, еще до своего переселения в Халеб, случилось ему выступить в Сирии в роли пророка и проповедовать новую религию. Самую жаркую полемику против общепринятого низменного понимания ислама возбудил именно один из благороднейших поэтов того времени, да, пожалуй, и всех веков вообще. Это был Абуль Ала, прозванный по месту рождения своего Маарры в Сирии, аль-Маарри. Поэтический талант его, положим, созрел окончательно только при Сад ад-Дауле, но сознательное усвоение им традиций Мутенебби дает нам полное право отнести его к предыдущей эпохе, в которую он жил еще юношей. Этот слепой певец резко, однако, отличается от своего первообраза Мутенебби, домогавшегося в позднейшие годы благосклонности у власть имущих; его мужественные воззрения, равно как и неумолимое осмеяние всякого религиозного лицемерия и боязливой подчиненности мысли, поразительно напоминают знаменитого германского литератора Лессинга. До сей поры никто еще не осмеливался в мусульманском мире говорить, например, таким языком:
Властелины земли, вы давно устарели.
И чем дальше, все пуще насилием жили.
Всю надежду вложил наш народ в Богоданного[348],
Пусть вершит и достигнет спасенья желанного.
Ошибаетесь, люди! Лишь разум божествен.
Его путь днем и ночью всегда неуклонен.
Эти секты придуманы с явною целью
Угнетать вас, несчастных, могучею дланью.
Наравне со свободомыслящими поэтами находили убежище при дворе Хамданидов также и философы, почитаемые всюду за безбожных еретиков. Между этими последними, пользовавшимися защитой и поддержкой Сейф ад-Даулы, находился и величайший мыслитель всего мусульманского Востока аль-Фараби. Он-то и совершил гигантский труд, которого его предшественники лишь поверхностно более или менее коснулись. Этот гениальный человек сумел обнять и прозреть до самых крайних изгибов наитруднейшие задачи греческой философии. Прославляемый не по достоинству на Западе Авиценна сам сознается лет полтораста спустя, что ему тогда только удалось понять метафизику Аристотеля, когда попались в руки его комментарии аль-Фараби на эту самую книгу. Поэтому настоящим установителем строго научной разработки на Востоке философии следует считать не кого иного, как именно только его, а то, что ему дана была возможность безмятежно преследовать свою цель, быть может, и есть наилучшее украшение победного венца храброго и свободного от предрассудков Хамданида. Таким образом, помогая творить другим, он завещал лучшим людям будущего драгоценное наследие, и как раз в то именно чреватое катастрофами время, когда одной половине исламского мира предстояла неминуемая гибель.
Глава 3
Алиды, измаилиты, карматы
Всеобщие причины, которые ускорили с половины III (IX) столетия распад халифата – упадок народной силы, все увеличивающаяся роскошь больших городов, хозяйничанье преторианцев и бездарность большинства халифов; высасывание соков у населения на потребу расточительного двора и ради утоления корыстолюбия чиновников и офицеров; опустошение обширных территорий и разорение жителей вследствие беспрестанных междоусобных войн; недовольство среди национальных кружков управлением, составленным из смешанных элементов арабского и персидского, – все это было на руку одним лишь Алидам. Бесконечные мучения и притеснения, коим подвергались повсеместно жители, невольно вселяли ожесточение в сердцах самых покорных, постепенно возраставшие притеснения создавали естественных сторонников для тех, которые с момента восшествия на престол первого из Аббасидов уже начали тайно проповедовать о незаконности и непригодности их власти, столь нагло захваченной.
Вследствие расстройства всех общественных отношений, сельское население прежде всего доведено было до почти безнадежного положения. Большие города, в особенности Багдад, конечно, тоже немало выстрадали от беспрерывных дворцовых революций и бесконечных междоусобных войн, бесчинства турок также принесли горожанам страшный вред. Но богатства, накопленные здесь целыми поколениями благодаря кипучей торговле и быстрому обмену; выгоды, извлекаемые населением от присутствия и расточительности пышного двора и знати, доставлявших громадный заработок массе столичных производителей; преимущества, которыми пользовались некоторые приморские города, в особенности Басра, при выгрузке заграничных товаров, привезенных морским путем, – все это еще в достаточной мере помогало их населению переносить все тягости непомерных налогов.
Положение земледельца было совершенно иное. И при обычном порядке вещей у него отбирали большую часть доходов ненасытные сборщики податей. Теперь же, когда из года в год посевы его пропадали под копытами проносившейся вихрем конницы то бунтовщиков, то правительственных войск, когда не щадили самого жилища и в пылу боя предавали его огню, расхищали его скот, сыпались побои на его спину, подвергали насилиям семью, а зачастую пятнали даже честь, отнимали, наконец, жизнь, – земледелец не мог более выносить такое существование. А
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу История ислама. Т. 1, 2. От доисламской истории арабов до падения династии Аббасидов в XVI веке - Август Мюллер бесплатно.
Похожие на История ислама. Т. 1, 2. От доисламской истории арабов до падения династии Аббасидов в XVI веке - Август Мюллер книги
- Ислам и мир: восток глазами классиков - Нурали Латыпов - Религиоведение
- Мусульмане в советском Петрограде – Ленинграде (1917–1991) - Ренат Беккин - Религиоведение
- Глобализация и мусульманский мир: оценка современной исламской правовой мысли - Леонид Сюкияйнен - Религиоведение
- Евреи ислама - Бернард Льюис - Религиоведение / Прочая религиозная литература
- Иудаизм - У. Курганова - Религиоведение
- Иудаизм - У. Курганова - Религиоведение
- Будда, боги, люди и демоны - Н. Краснодембская - Религиоведение
- Кровь и символы. История человеческих жертвоприношений - Олег Ивик - Прочая религиозная литература
- Религии мира: опыт запредельного - Евгений Торчинов - Религиоведение
- Вертоград старчества. Оптинский патерик на фоне истории обители - Монах Лазарь (Афанасьев) - Биографии и Мемуары / Православие / Прочая религиозная литература