Форма входа
Читем онлайн Мода и границы человеческого. Зооморфизм как топос модной образности в XIX–XXI веках - Ксения Гусарова
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
в других карикатурах серии, здесь проявлен в меньшей степени – лебедь слишком очевидным образом является нарядом «по случаю», визуально обособленным от тела (ил. 5.2). Хотя этот туалет до некоторой степени диктует фигуре модницы свои формы, изменения не столь радикальны, как в случае сирены или осы, образы которых рассматривались в главе 2. Костюм не влияет на пластику тела и не способствует в этом смысле его расчеловечению. Нет здесь и эффекта оптической иллюзии, когда один и тот же элемент изображения может прочитываться двояко, как в случае «мисс Свеллингтон», чьи распущенные волосы образуют оперенную шею павлина, а шляпка-шлем – его голову. В отсутствие подобных двусмысленностей складывается впечатление, что гигантский лебедь просто целиком пошел на отделку туалета модницы. Хотя именование героини «уточкой» (little duck) инфантилизирует ее, наряд, напоминающий охотничий трофей хрестоматийного «дикаря», вводит тему «первобытной» жестокости.
Возможно, откликаясь на лекцию Альфреда Ньютона об истреблении морских птиц Британии в угоду моде, в 1868 году «Панч» печатает целый ряд карикатур, на которых женщины облачены в костюмы, украшенные не просто перьями, а головками и целыми тушками птиц, нередко гипертрофированных размеров. В апреле под заголовком «Божественная шляпа» публикуется изображение модницы, которая, кажется, водрузила себе на голову огромную райскую птицу (Celestial Hat 1868). А в выпуске от 13 июня очередная костюмная фантазия мистера Панча, «навеянная самой природой», озаглавлена «Голубкин стиль»: гигантский голубь красуется на героине в качестве головного убора, и еще не меньше полудюжины птиц пошли на отделку ее жакета – их головки в обрамлении розеток из перьев размещены по краю баски, а также на плечах наподобие эполетов (Dove Style 1868). Как и в случае «уточки», именование героини «голубкой» обманчиво – скорее ее следует признать хищной птицей.
Появляющиеся в «Панче» в это время короткие сатирические заметки также выдают озабоченность темой вымирания видов в дикой природе, которая столь сильно беспокоила Ньютона. При этом в отличие от именитого зоолога, чей интерес был целиком сосредоточен на птицах, корреспонденты «Панча» стремятся привлечь внимание к истреблению животных других видов. Чаще всего речь шла об охоте ради развлечения, а также об уничтожении зверей, вредивших сельскому хозяйству, однако встречаются и отдельные упоминания модных трендов. Так, в январе 1868 года журнал приводит сведения о новейшем модном веянии из Парижа: «По последнему капризу моды дамы носят на муфтах не только шкурки, но также головы и лапки соболя, горностая или канадской куницы, и муфты эти выглядят довольно странно: на каждой острая мордочка одного из этих зверьков, обрамленная лапками, смотрит поверх них колючим взглядом. Другой каприз – носить этих зверьков на шее, так сказать, засунув им в пасть их собственный хвост» (Fashionable Intelligence 1868). Это саркастическое описание само по себе выдает неодобрительное отношение издания к новой моде, однако его можно было бы объяснить эстетическими предпочтениями, представлениями о том, что «засунутый в пасть» хвост выглядит нелепо, а позволять предметам гардероба «смотреть» на окружающих и вовсе гротескно.
Тем не менее комментарий, которым сопровождает эту модную новость «Панч», акцентирует страдания животных, а не соображения вкуса и уместности: «Счастлив тот зверь, чей мех не в моде! Сколько малых созданий этой зимой охотники выследят и убьют из-за того только, что их мех оказался в чести у модниц! Модистки решают, что дамы должны носить муфты с мордочкой соболя или куницы, и конечно, дамы склоняются перед этим повелительным приказанием, ни на миг не задумываясь о тех смертях, которые за этим последуют. Всего лишь чтобы удовлетворить „последний каприз моды“, соболи, горностаи и куницы истребляются в больших количествах, и если мода не изменится, они скоро пополнят ряды вымерших животных наряду с мастодонтами и мамонтами» (Fashionable Intelligence 1868). Эта заметка предвосхищает по духу критику моды, которая станет общим местом на рубеже веков, однако даже в этот позднейший период, как было показано в предыдущем параграфе, объектом негативного внимания достаточно редко оказывались изделия из пушных животных. Можно сказать, что в поисках мишени для сатиры авторы «Панча» жадно набрасывались на любые проявления абсурда в окружавшей их действительности, охотно эксплуатируя эстетические, этические, логические, политические и социальные противоречия. И в этом смысле единичная атака на меховые муфты в 1868 году скорее выглядит «случайным выстрелом», чем выражением последовательной природоохранной позиции. Но все же «современная» чувствительность, прослеживающаяся в этой заметке, производит впечатление: в кои-то веки по радикальности своих антимодных заявлений сатирики, обычно следующие в кильватере общественного мнения, оказались впереди зоологов и специализированных зоозащитных организаций.
Некоторые черты карикатуры на «уточку» в «жакете для водоплавания» указывают на то, что муфты из пушных зверей продолжали занимать воображение сотрудников издания и в месяцы, последовавшие за публикацией процитированной выше заметки. Красавица, облачившаяся в лебедя, прячет руки в теплой муфте, подходящей по стилю к ее жакету и головному убору, поэтому можно было бы подумать, что материалом для изготовления этого аксессуара послужил лебяжий пух или перья[204]. Присмотревшись, однако, можно разглядеть три черных хвостика, которые, по-видимому, должны дать зрителю понять, что муфта горностаевая. Лапок животного не видно, но вместо них по бокам свешиваются (не то с муфты, не то с жакета) огромные перепончатые ноги лебедя. Этот причудливый декор дополнен птичьими лапками меньшего размера, которые модница надела в качестве серег. Таким образом, в этой карикатуре Сэмборна прослеживается тематическая преемственность с печатной заметкой о муфтах, что позволяет говорить о единой редакционной политике «Панча» – по крайней мере, в вопросах освещения модных новинок.
Однако массовое истребление животных и птиц ради моды, о котором прежде всего шла речь в тексте, оказывается за рамками изображения, поэтому можно предположить, что для художника определяющей чертой новой моды оказывается все же не жестокость, а нелепость: заменяя пушистый мех горностая на заведомо неэстетичные кожистые и когтистые птичьи лапы, Сэмборн остраняет престижную отделку и ставит под сомнение уместность украшения дамских нарядов ногами каких бы то ни было живых существ. В целом тема модной жестокости хотя и появляется на карикатурах Сэмборна 1860–1880-х годов, имеет в это время совершенно иное звучание нежели в 1890-х годах, когда художник вступает в Общество защиты птиц и начинает использовать свой талант и «платформу» на страницах «Панча» для продвижения природоохранных идей. Серьезности позднейших изображений противостоит гораздо более игривый тон карикатур третьей четверти XIX века, на которых модное хищничество фигурирует часто, но далеко не всегда означает угрозу живой природе.
Так, в сентябре все того же 1868 года появляется очередной рисунок из серии «Модели от мистера Панча, навеянные самой природой», изображающий, в соответствии с сезоном,
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Мода и границы человеческого. Зооморфизм как топос модной образности в XIX–XXI веках - Ксения Гусарова бесплатно.
Похожие на Мода и границы человеческого. Зооморфизм как топос модной образности в XIX–XXI веках - Ксения Гусарова книги
- Мода в контексте визуальной культуры: вторая половина ХХ – начало XXI вв. - Анна Демшина - Культурология
- Мастер и город. Киевские контексты Михаила Булгакова - Мирон Петровский - Культурология
- Корпоративная культура современной компании. Генезис и тенденции развития - Анжела Рычкова - Культурология
- Теория культуры - Коллектив Авторов - Культурология
- История моды. С 1850-х годов до наших дней - Дэниел Джеймс Коул - Прочее / История / Культурология
- Эстетика эпохи «надлома империй». Самоидентификация versus манипулирование сознанием - Виктор Петрович Крутоус - Культурология / Науки: разное
- Теория и история культуры повседневности России - Татьяна Скопинцева - Культурология
- Антология исследований культуры. Символическое поле культуры - Коллектив авторов - Культурология
- Массовая культура - Богомил Райнов - Культурология
- Сквозь слезы. Русская эмоциональная культура - Константин Анатольевич Богданов - Культурология / Публицистика