Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мы живем на пайках из сухарей и солонины большую часть времени, что мы были на поле боя, иногда мы получаем свежую говядину и один или два раза у нас была баранина, но это жалкая вещь, которую и собаке кинуть жалко, но это лучшее из того что есть тут и мы должны благодарить бога за это. Мириам [его сестра] говорит, что солдатам сюда отправляют много германских сосисок. Поторопились бы они их прислать, я думаю я смог бы освоить пару фунтов прямо сейчас… Я буквально голодал последние пять или шесть недель… Дорогой отец, если бы вы могли прислать мне письмом немного порошка от цинги, я был бы вам обязан, потому что меня мучает цинга и я отплачу в другой раз, если бог меня пощадит.
Состояние Пайна ухудшилось и его отправили в военный госпиталь в Кулали под Константинополем, где он умер через месяц. Хаос в управлении был такой, что не было сделано записи о его смерти и только через год его семья узнала, что с ним случилось от одного из его сослуживцев{386}.
Прошло совсем немного времени перед тем как британские войска оказались серьезно деморализованы и начали критиковать военные власти. «Те, кто находится здесь лелеют надежду, что вскоре будет провозглашен мир», писал своей матери 4 февраля подполковник Манди из 33-го полка. «Все это конечно хорошо, когда дома рассуждают о военной дисциплине и тому подобному, но каждый из нас здесь уже хлебнул более чем достаточно, видя как наши солдаты умирают тысячами из-за откровенного разгильдяйства». Рядовой Томас Хаггер прибывший с подкреплениями 23-го полка поздним ноябрем писал своей семье:
С сожалением говорю, что у людей здесь, когда я прибыл, не было даже чистой рубашки в последние два месяца и народ дома думает что войска тут хорошо снабжены но к сожалению с ними обходятся хуже чем с собаками дома и я могу сказать жителям старой Англии что если солдаты тут вернутся домой их уже будет нелегко стронуть и это не страх сражения это хуже обращения с нами.
Другие писали в газеты, чтобы высветить плохое состояние армии. Полковник Джордж Белл из 1-го (Королевского) полка составил 28 ноября письмо в Таймс:
Все виды разрушения против нас: болезни и смерть, и нагота, и неизвестного размера паек солонины. Ни капли рома за два дня, единственное, что может удержать человека на нога. Если его не будет, то все пропало. Связь с Балаклавой невозможная, по колено в грязи всю дорогу в шесть миль. Колеса не крутятся, и бедные измученные, изможденные голодом тягловые животные не имеют силы, чтобы прорваться через эту грязь даже без груза. Лошади — кавалерийские, артиллерийские, офицерские, тягловые умирают десятками каждую ночь от холода и голода. Хуже того, страшно косит людей. Я видел девятерых из первого батальона королевского полка лежащих мертвыми в одной палатке и еще 15 умирающих. Это все холера… У несчастных спины не просыхают, их единственный мундир висит на них обносками, они отправляются в Траншеи ночью мокрые до нитки, лежат там в воде, грязи и талом снегу до утра, возвращаются с судорогами к переполненному госпитальному тенту, разорванному ураганом, лежат там в зловонной атмосфере, чего уже достаточно, чтобы разносить заразу, и умирают там в муках. Никакой романтики, мой долг как командира видеть и выносить это, чтобы уменьшить страдания и лишения моих смиренных, но храбрых товарищей. Я не могу ничего сделать, у меня нет власти. Необходимо практически все в этом госпитальном подразделении, так плохо подготовленном с самого начала. Никто не жалуется так много как медицинские офицеры полков и многие из врачей штаба тоже.
В конце этого письма, которое он закончил следующим днем, Белл добавил личное обращение к редактору газеты, предлагая ему опубликовать письмо и заканчивая его словами: «Я боюсь описывать реальное состояние дел здесь». Сглаженный вариант письма (датированный 12 декабря) был опубликован в Таймс 20-го, но даже этого, как Белл позднее считал, было достаточно, чтобы разрушить его карьеру{387}.
Через отчет в Таймс британская публика впервые узнала об ужасном состоянии, в котором находятся раненые и больные. 12 октября читателей ошеломила новость, которую они прочитали за завтраком, от корреспондента Таймс в Константинополе Томаса Ченери, «не было проведено достаточной подготовки для правильного ухода за ранеными», которых эвакуировали из Крыма в военный госпиталь в Скутари, в 500 километрах от Крыма. «Не хватает не только хирургов, что можно понять и этого было трудно избежать, но не хватает сестер милосердия и санитаров, это может быть дефектом системы и в этом некого винить, но что можно сказать, когда не хватает даже материала для перевязок раненым?» Гневная передовица в Таймс от Джона Делейна, редактора газеты, вызвала на следующий день волну поток писем и пожертвований и привела к основанию сэром Робертом Пилем, сыном бывшего премьер-министра, Крымского фонда Таймс помощи больным и раненым. Многие письма фокусировались на том, что у армии не хватало сестер милосердия в Крыму — недостаток, который многие добропорядочные женщины теперь предлагали исправить. Среди них была Флоренс Найтингейл, управляющая без оплаты в больнице для женщин благородного происхождения на Харли стрит, друг семьи Сидни Герберта, военного министра. Она написала миссис Герберт, предлагая набрать команду сестер для отправки на восток в тот же день когда её муж писал Найтингейл, спрашивая её о том же самом: их письма встретились на почте.
Британцы очень сильно отставали от французов в организации медицины для больных и раненых. Посетители французских военных госпиталей в Крыму и Константинополе были впечатлены чистой и порядком. Команды сестер милосердия, в основном монахинь, набранных из общества св. Викентия де Поля, действовали под управлением врачей. «Мы видим, что здесь все организовано в лучшем виде нежели в Скутари», писал один из английских посетителей госпиталя в Константинополе:
Там чистота, удобство и внимание; постели были комфортнее и лучше организованы. Вентиляция прекрасная, и, насколько мы могли видеть или судить, не было недостатка ни в чем. Основная опека над самыми тяжелыми из раненых доверена дочерям милосердия, из которых тут образован орден (св. Викентия де Поля)[71]. Отвага, энергия и
- AНГЛО-САКСОНСКАЯ ХРОНИКА - АВТОР НЕИЗВЕСТЕН - История
- Другой взгляд на Сталина (Запрещенный Сталин) - Людо Мартенс - История
- Крымская весна. 30 дней, которые потрясли мир - Олег Матвейчев - История
- Аттила. Русь IV и V века - Александр Вельтман - История
- Раннее христианство: страницы истории - Ирина Свенцицкая - История
- История государства Российского. Том II - Николай Карамзин - История
- Загадки древности (Белые пятна в истории цивилизации) - Гарий Бурганский - История
- Крымская война - Е Тарле - История
- Рассказы Геродота о греко-персидских войнах и еще о многом другом - Михаил Гаспаров - История
- Балтийские славяне. От Рерика до Старигарда - Андрей Пауль - История