Форма входа
Читем онлайн Крымская война: история - Орландо Файджес
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
месяца после Инкермана 225 из 1540 офицеров в Крыму отбыли в теплые края, лишь 60 из них вернутся обратно{363}.
Среди нижних чинов осознание отсутствии быстрой победы было еще более деморализующим. «Почему мы не провели смелую атаку после успеха на Альме?» спрашивал подполковник Манди из 33-го пехотного полка. Он подвел черту под общим настроением в письме своей матери 7 ноября:
Если бы русские были такими сильными как они говорили, мы были бы вынуждены оставить осаду, все понимали что с нашей наличной силой мы бы ничего не добились под Севастополем. Флот бесполезен и работы сейчас такие изматывающие, что когда придет холодная погода сотни падут жертвой переутомления и болезней. Иногда люди не отдыхают по 6 ночей подряд, часто работают по 24 часа. И стоит помнить, что у нас нет никакой одежды кроме тонких одеял, а холод и влажность очень суровы ночью, и из-за того, что мы в постоянном напряжении из-за опасности нападения на наши траншеи, батареи или редуты, это не дает нам здорового сна.
Количество дезертиров из союзных траншей резко подскочило с приходом зимних холодов через несколько недель после Инкермана, сотни британских и французских солдат сдавались русским{364}.
Для русских поражение под Инкерманом было сокрушительным ударом. Меншиков пришел к убеждению, что падение Севастополя было неизбежным. В письме военному министру, князю Долгорукову, 9 ноября, он рекомендовал оставить город и сосредоточить силы на обороне остального Крыма. Царь пришел в ярость от такого пораженчества со стороны его главнокомандующего. «К чему тогда героизм наших войск, и такие тяжелые потери, если мы примем поражение?» писал он Меншикову 13 ноября. «Очевидно, что наши неприятели тоже понесли суровые потери? Я не могу согласиться с вашим мнением. Не поддавайтесь, я вам говорю, и не побуждайте других поступать так же… С нами Бог…»{365}.
«Дело предательское и возмутительное», писал Толстой о поражении в своем дневнике 14 ноября:
10 и 11 дивизия атаковали левый фланг неприятеля, опрокинули его и заклепали 37 орудий. — Тогда неприятель выставил 6,000 штуцеров, только 6,000 против 30 [тысяч]. И мы отступили, потеряв около 6,000 храбрых. И мы должны были отступить, ибо при половине наших войск по непроходимости дорог не было артиллерии и, Бог знает почему, не было стрелковых батальонов. Ужасное убийство. Оно ляжет на душе многих! Господи, прости им. Известие об этом деле произвело впечатление. Я видел стариков, которые плакали навзрыд, молодых, которые клялись убить Даненберга. Велика моральная сила Русского народа. Много политических истин выйдет наружу и разовьется в нынешние трудные для России минуты. Чувство пылкой любви к отечеству, восставшее и вылившееся несчастий России, оставить надолго следы в ней. Те люди, которые теперь жертвуют жизнью, будут гражданами России и не забудут своей жертвы. Они с большим достоинством и гордостью будут принимать участие в делах общественных, a энтузиазм возбужденный войной, оставит навсегда в них характер самопожертвования и благородства{366}.
С момента отступления русской армии из Силистрии, Толстой вел комфортабельное существование в Кишиневе, где Горчаков устроил свой штаб, но вскоре ему наскучило ходить по балам и играть в карты, в которые он по крупному проигрывал, и он мечтал снова увидеть действия. «Теперь, когда у меня есть все условия, отличное размещение, пианино, хорошая еда, регулярные занятия и прекрасный круг друзей, я начал мечтать о лагерной жизни снова и завидую тем, кто уже там», писал Толстой своей тетке Туанетте 29 октября{367}.
Вдохновленный желанием сделать что-либо для своих сотоварищей Толстой с группой знакомых офицеров решил основать газету. Военный листок, как они назвали свое издание, намеревалась обучать солдат, поднимать их дух, и раскрывать их патриотизм и человечность всему остальному русскому обществу. «Штука эта мне очень нравится», писал Толстой своему брату Сергею. «В журнале будут помещаться описания сражений, не такие сухие и лживые, как в других журналах — подвиги храбрости, биографии и некрологи хороших людей и преимущественно из темненьких; военные рассказы, солдатские песни, популярные статьи об инженерном, артиллерийском искусстве и т. д». Для финансирования Листка, которая должна была быть достаточно дешевой, чтобы её могли покупать в войсках, Толстой выделил деньги из продажи семейного дома в Ясной Поляне, который он был вынужден продать, чтобы покрыть карточные долги. Толстой написал несколько из своих первых рассказов для издания: «Как умирают русские солдаты», «Дядинька Жданов и кавалер Чернов», во втором он показал жестокость армейского офицера избивающего солдата, не из-за того, что тот что-то сделал не так, но «потому что он был солдатом, и солдат надо бить». Понимая, что такое вряд ли пройдет через цензора, Толстой убрал эти два рассказа прежде чем представить идею о регулярной газете Горчакову, который переслал её военному министру, но все равно, публикация была отвергнута царем, который не хотел, чтобы неофициальная солдатская газета конкурировала с Русским инвалидом, правительственной военной газетой{368}.
Поражение под Инкерманом привело Толстого к решению отправиться в Крым. Один из его ближайших товарищей, Комстадиус, с которым они планировали редактировать Листок, был убит под Инкерманом. «Его смерть более всего побудила меня проситься в Севастополь», писал он в дневнике 14 ноября. «Мне как будто стало совестно перед ним». Толстой позже объяснял своему брату, что его прошение было сделано «в большей части из патриотизма — чувства, которое, я должен признаться, все больше овладевает мной»{369}. Однако возможно в равной степени важно было и то, что к его решению привело его ощущение судьбы писателя. Толстой хотел видеть и писать о войне: открыть публике всю правду — одновременно и патриотическую жертву рядовых людей и провалы военного руководства — и таким образом запустить процесс политических и социальных реформ к которым, по его мнению, должна привести война.
Толстой прибыл в Севастополь 19 ноября, почти через три недели с момента отправления из Кишинева. Произведенный в подпоручики, он был откомандирован в 3-ю легкую батарею 14-й артиллерийской бригады и, к его неудовольствию, был оставлен в самом городе, далеко от оборонительной линии. Толстой пробыл в городе всего девять дней той осенью но увидел достаточно, чтобы наполнить патриотической гордостью и надеждой рядовых русских людей, которые попали на страницы «Севастополя в декабре месяце», первого из его «Севастопольских рассказов», создавших его литературное имя. «Дух в войсках свыше всякого описания», писал от Сергею 20 ноября:
Раненный солдат, почти умирающий, рассказывал мне, как они брали 24-го
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Крымская война: история - Орландо Файджес бесплатно.
Похожие на Крымская война: история - Орландо Файджес книги
- AНГЛО-САКСОНСКАЯ ХРОНИКА - АВТОР НЕИЗВЕСТЕН - История
- Другой взгляд на Сталина (Запрещенный Сталин) - Людо Мартенс - История
- Крымская весна. 30 дней, которые потрясли мир - Олег Матвейчев - История
- Аттила. Русь IV и V века - Александр Вельтман - История
- Раннее христианство: страницы истории - Ирина Свенцицкая - История
- История государства Российского. Том II - Николай Карамзин - История
- Загадки древности (Белые пятна в истории цивилизации) - Гарий Бурганский - История
- Крымская война - Е Тарле - История
- Рассказы Геродота о греко-персидских войнах и еще о многом другом - Михаил Гаспаров - История
- Балтийские славяне. От Рерика до Старигарда - Андрей Пауль - История