Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Таким образом, хотя в середине VII ― начале VIII вв. меровингские правители не были в состоянии вести широкомасштабные войны и захватывать значительное число пленных для их обращения в рабство[833], в VI в. (время правления Хлодвига, его сыновей и внуков) и в конце VIII ― начале IX в. (период правления Карла Великого и его сыновей) захват рабов в результате военных побед был одним из ведущих путей пополнения лично зависимой прослойки в Северной Галлии, а также на Среднем и Нижнем Рейне[834]. Масштабы работорговли были весьма значительны: ежегодно объём рабов, доставленных на рынки в западном направлении, был на уровне 3400 человек. Ещё более внушительный поток «живого товара» следовал на Восток: до 6800–7000 рабов[835].
§ 1.2. Обращение в рабство как наказание за преступления:
В предыдущей главе было немало написано о том, что наказание в виде пожизненного лишения свободы нередко применялось по отношению к свободным людям, которые осмеливались связать себя узами брака с представителями несвободной части франкского общества — рабами и рабынями. Необходимо отметить тот факт, что эта практика активно развивалась также на территории Австразийского королевства. Целый ряд социальных категорий Рипуарской правды, упомянутых в качестве потенциальных нарушителей запрета женитьбы на рабах и рабынях, также подвергались наказанию за это преступление. Причём порабощению могли быть подвергнуты как сами нарушители этого закона, так и их потомство[836].
Согласно датировке Р. Зома, которую мы приводим в источниковедческом разделе, эти установления были зафиксированы не позднее конца VI в. Кроме того, сам процесс судебного производства по вопросам обращения в рабство женщины в наказание за сожительство с рабом приобретал порой весьма символические и даже отчасти архаизирующие формы, приближаясь к судопроизводству салических франков, связанному с отказом человека от родства, повторным замужеством вдов и с другими процедурами, сопровождавшимися судебными ритуалами[837].
При поиске подобных установлений в северогерманских правдах IX в., которые в разной степени испытывали влияние салических и рипуарских франков, можно обнаружить некоторые косвенные данные этих источников, позволяющие осторожно предположить, что подобное наказание за соединение матримониальными узами с рабом (добровольно или насильственно) могло караться объявлением вне закона или потерей статуса свободы (в качестве альтернативы смертной казни). Например, случай замужества за зависимого человека рассматривает Фризская правда: в этом памятнике предусмотрены различные санкции на тот случай, если женщина не знала о зависимости человека (его литском статусе) и может доказать это с помощью свидетелей, и при невозможности доказать последнее[838]. Это доказывает то обстоятельство, что лишение свободы в обществах франкских и северогерманских племён VII–IX вв. продолжало играть роль регулятора семейных отношений и препятствовало ситуации, при которой у владельца раба (или рабыни) и её свободного мужа мог возникнуть конфликт владельческих прав.
Однако в данном случае перед нами предстаёт архаическая правовая традиция; её постепенное изживание можно чётко видеть в каролингских капитуляриях рубежа VIII–IX вв., о которых пойдёт речь в последнем параграфе данной главы.
§ 1.3. Долговое рабство и добровольный переход в зависимость:
Как было отмечено в первой главе при анализе путей попадания в рабство, Салическая и Рипуарская правда не дают однозначного ответа на вопрос о том, насколько широко в VI–VII вв. было распространено долговое рабство; такой ответ можно получить только в результате анализа косвенных данных.
Рипуарская правда при этом знала общественную группу, не относившуюся к бесправным рабам, однако попавшую в прямую зависимость к земельным магнатам в результате закабаления наименее обеспеченных жителей Среднего Рейна, отторжения земли, королевских пожалований монастырям или просто добровольной передачи собственной личности под покровительство богатого заступника. Речь идёт о категории лично зависимого населения Австразии, представители которой в Lex Ribvaria обозначены терминами «человек короля» (homo regius), «человек церкви» (homo ecclesiasticus) и «римлянин» (homo Romanus). Несмотря на разницу в наименовании, эти три понятия могут быть объединены в один общественный слой со сходными правами и обязанностями[839].
Длительные споры вокруг социальной природы зависимых от церкви и короля людей породили разноречивые мнения относительно того, каков был их основной путь попадания в зависимость. По-видимому, в данном случае имело место слияние бывших церковных и королевских рабов, отпущенных на волю и не нашедших социальной опоры за пределами владений своих бывших господ, и бывших свободных рипуарских франков и галло-римлян, добровольно отдавшихся под покровительство светского магната или завещавших свою землю крупному монастырю[840].
Во время правления Карла Великого и Людовика Благочестивого коммендация к более влиятельному человеку (очевидно, светскому или духовному земельному магнату или королю) упоминается в капитулярии 803 г. к Рипуарской правде[841] и капитулярии 819 г. к Салической правде[842].
Несмотря на то, что в этих источниках упомянут добровольный переход в личную зависимость, на практике можно предполагать и насильственное включение бывших свободных в состав крупных поместий (например, в результате пожалования королём церковным иерархам, дружинникам и своим приближённым во владение отдельных земельных массивов или иммунитетных прав на них), а также вынужденный самозаклад, вызванный таким мощным фактором, как голод[843]. Первая тенденция была прямо отмечена в источнике, названном Capitulare de expeditione exercitali («Капитулярий о военном походе», 811 г.)[844]; вторая была представлена, к примеру, в Decretum Vermeriense («Декрет Вербери», время правления Пипина Короткого)[845]. Вместе с тем, капитулярием 819 г. категорически запрещалось обращать в рабство детей бывших свободных, что создаёт определённое ограничения для быстрого расширения рабской прослойки в Галлии на рубеже VIII–IX вв.
Встречается информация о долговом рабстве и в северогерманских правдах IX в. Подробно регламентировала судебную процедуру в отношении самозаклада и добровольной отдачи под покровительство более богатого соплеменника Lex Frisionum[846]. В этой же правде рассматривались случаи, когда обращение в личную зависимость могло быть оспорено[847].
§ 1.4. Передача рабского статуса по наследству:
В Рипуарской правде данный способ попадания в зависимость присутствует в неразрывной связке с обращением рабов в качестве наказания за вступление в брак с рабынями и рабами; последний путь попадания в личную зависимость был достаточно подробно освещён нами в разделе 2 данного параграфа («Обращение в наказание за преступления»). В этом случае зависимость распространялась также на детей рабынь
- Люди, нравы и обычаи Древней Греции и Рима - Лидия Винничук - История
- Жизнь древнего Рима - Мария Сергеенко - История
- Экономика Древнего Востока, Древней Греции, Древнего Рима, Древней Руси - Коллектив авторов -- История - История / Экономика
- Очерки по истории архитектуры Т.2 - Николай Брунов - История
- История Древней Греции в биографиях - Г. Штоль - История
- Жизни философов и софистов - Евнапий - История
- Испания от античности к Средневековью - Юлий Циркин - История
- Англия Тюдоров. Полная история эпохи от Генриха VII до Елизаветы I - Джон Гай - История
- В поисках четвертого Рима. Российские дебаты о переносе столицы - Вадим Россман - История
- Эволюция средневековой эстетики - Умберто Эко - История