Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Одной из важных отличительных особенностей первой половины VI в., т. е. времени правления сыновей Хлодвига, королей Хильдеберта и Хлотаря, явилось развитие крупного землевладения. Данное обстоятельство отчётливо выступает в тексте их «Договора о соблюдении мира», в котором говорится о принуждении крупных землевладельцев к передаче своих рабов на суд[746]. Кроме того, наряду с рабами крупных светских землевладельцев в меровингских капитуляриях этого периода указываются рабы церкви и фиска (т. е. короля)[747], а третьем капитулярии упоминалось об отдельном наказании для рабыни-ключницы или надсмотрщицы за служанками[748].
Сложно говорить о том, насколько положение таких рабов радикально отличалось в худшую или лучшую сторону от общей массы рабов. Нет достаточных сведений о стоимости рабов церкви, короля и крупных землевладельцев, которая резко выделяла бы их на фоне общеродового понятия servus; нет также и сведений об их занятиях, обязанностях в рамках господских хозяйств или же особой квалификации. Такие сведения есть только о надсмотрщицах и ключницах; штраф за их жизнь, равный половине вергельда свободного в древнейшей редакции Салической правды, позволяет нам причислить их к «рабам высшей категории», подобно автразийским maiorissa из текста гипотетически реконструируемой рукописи семьи В.
Некоторые косвенные свидетельства относительно всех упомянутых рабов (кроме «рабынь высшей категории») позволяют нам говорить о сходстве их правового положения со статусом основной массы рабского населения Северной Галлии в VI в. (например, общность наказаний, применяемых по отношению ко всем рабам, и ведения судебного процесса при осуждении раба). Servi ecclesiae et fisci, таким образом, не могут быть приравнены к pueri regis или vassi ad ministerium — «рабам высшей категории», исполнявшим важные административно-управленческие обязанности в составе хозяйств крупных землевладельцев и короля. В той части Pactus pro tenore pacis, которая была провозглашена королём Хлотарем, специально оговаривалось, что ответственность рабов за побег в храм от господина одинакова как для «фискалинов» (очевидно, рабов фиска), так и для рабов всех других господ[749]. Окончательно такое положение дел было закреплено, по-видимому, только в Декрете Хильдеберта 596 г., где специально было подчёркнуто: раб церкви или фиска за кражу «принимает ту же самую вину, как и прочие франкские рабы»[750].
В целом, необходимо сказать о сохранении низкого правового статуса рабов на протяжении всего VI в., во всех без исключения капитуляриях к Pactus legis Salicae. Прежде всего, это выражается в рассмотрении раба в качестве движимого имущества господина. Титул 104 рассматривает различные варианты умерщвления или повреждения плода у свободных франков, римлянок, служанок, литок и рабынь[751]. При этом в случае выкидыша плод рабыни искупался свободным франком в размере 63 солидов и одного денария в пользу её господина[752]; никакого возмещения самой рабыне не предусматривалось.
Особенности ведения процесса в случае, если провинившимся выступал раб, также роднят статус последнего с положением несвободного населения в редакции Салической правды начала VI в. В первую очередь, такое родство выражается в необходимости доставления господином провинившегося раба в судебное заседание под свою личную ответственность (первый и четвёртый капитулярии). Если господина удерживали от прихода в суд объективные обстоятельства, то он мог получить отсрочку; впрочем, это не освобождало его от необходимости заплатить за проступок раба или передать его для исполнения телесного или иного наказания[753]. Точно так же господин раба, убившего свободного, был обязан принести клятву с соприсяжниками в своей невиновности перед судом и передать раба для наказания; если он не мог этого сделать, то предоставлял выкуп за своего раба[754]. Отголоски этой обязанности господина встречаются даже в Декрете Хильдеберта 596 г.[755] В первой половине VI в. упоминание о том, что раб мог самостоятельно выкупить свою вину с помощью денег, не встречается вовсе[756]. Таким образом, господин продолжал распоряжаться своим рабом как имуществом или скотом, за которое он нёс полную ответственность (в т. ч. материальную — в случае нанесения скотом или рабом имущественного и другого ущерба третьему лицу).
По отношению к рабу применялись различные телесные наказания, вплоть до смертной казни без судебного разбирательства. Смертельное наказание было предусмотрено, в первую очередь, за попытку женитьбы на свободной женщине. Так же жестоко рабы карались за различные побои, нанесённые свободным женщинам[757]. В последнем случае рабу в случае неуплаты штрафа в 5 солидов отрубалась рука, поскольку его действия наносили не только физический вред его жертве, но и причиняли бесчестие; то же самое нарушение свободный возмещал лишь штрафом в 15–30 солидов без всякого телесного наказания[758]. Жестокое наказание в виде порки (которая нередко заканчивалась смертью) было предусмотрено в случае, если раб работал в воскресный день. В первую очередь, имеется в виду работа в поле, поскольку в одном титуле с рабом упомянут также свободный человек, совершивший сходное правонарушение[759].
Однако в последних двух правовых положениях, относившихся к середине и второй половине VI в., уже проявлялась определённая двойственность статуса раба. Во-первых, в четвёртом капитулярии и Декрете Хильдеберта предусматривалась денежная компенсация за противоправные действия раба по отношению к свободной женщине или за нарушения воскресного покоя; неясно только, определял ли раб самостоятельно меру своей ответственности или за него делал этот выбор господин или судья. Во-вторых, в обоих правовых казусах необходимо отметить всякое отсутствие указания на материальное участие господина в судьбе своего раба. Это свидетельствует о появлении у раба второй половины VI в. ограниченной имущественной правоспособности, а именно — возможности погашать штраф за свои деяния во избежание более сурового телесного наказания из собственных накоплений[760].
Вместе с тем, упоминание о возможности выполнения «рабского» или «низкого» труда всеми непривилегированными категориями франкского общества (галло-римляне, свободные франки, рабы) было свидетельством постепенного умаления полноправия категории ingenuus и начала несоответствия понятия «свободный» и полной независимости от других членов варварского общества. Особенно отчётливо это проявлялось не в Салической и даже не в Рипуарской правде, а в судебнике Альфреда (в т. ч. в той его части, которая относится к правлению короля Уэссекса Инэ в конце VII в.), где категория «свободный» активно применялась по отношению к обедневшим англо-саксам, попадавшим в личную и поземельную зависимость от
- Люди, нравы и обычаи Древней Греции и Рима - Лидия Винничук - История
- Жизнь древнего Рима - Мария Сергеенко - История
- Экономика Древнего Востока, Древней Греции, Древнего Рима, Древней Руси - Коллектив авторов -- История - История / Экономика
- Очерки по истории архитектуры Т.2 - Николай Брунов - История
- История Древней Греции в биографиях - Г. Штоль - История
- Жизни философов и софистов - Евнапий - История
- Испания от античности к Средневековью - Юлий Циркин - История
- Англия Тюдоров. Полная история эпохи от Генриха VII до Елизаветы I - Джон Гай - История
- В поисках четвертого Рима. Российские дебаты о переносе столицы - Вадим Россман - История
- Эволюция средневековой эстетики - Умберто Эко - История