Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Позволь угадать: по глазам? Или по лицу?
На маминых губах расцветает лёгкая улыбка.
– Немного. Его прочитать легче, чем тебя.
Когда Бинг Кросби начинает странно пищать, мама выпрямляется.
– В следующий раз я скажу, чтобы он посидел и подождал, пока ты не принесёшь к нам свою прекрасную задницу.
– Ты не скажешь ему этого.
– Посмотрим. Может, завтра ты придёшь за своим кофе пораньше. – Она озорно усмехается. – В нижнем белье. А потом вздрогнешь и в ужасе скажешь что-то вроде «О боже, мам, я думала, мы всё ещё закрыты!» и спрячешься за витриной с выпечкой.
У меня отвисает челюсть.
– Я живу в этом доме двадцать один год и не знаю, что мы открываемся в пять часов?
– Но получилось бы эффектно.
– О боже, мам, – одариваю её холодным взглядом, – ты пересмотрела «Бриджит Джонс».
Она наблюдает, как я сажаю Бинга Кросби обратно в клетку.
– Я просто рада видеть свою дочь влюблённой. Подобное могут заметить только матери. Теперь мы можем вести девчачьи разговоры и обсуждать его волосы или анализировать то, как он посмотрел. Думаю, это впервые, не так ли? То, что было с Уайеттом, не в счёт.
– Нет, – бормочу я, – не в счёт.
– А в старшей школе был только барабанщик, в которого ты втюрилась.
– Не напоминай мне об этом.
Джеймс Оуэлл тоже ходил на хор и в течение трёх недель был моим ПНЖ – предметом навязчивого желания. Я представляла нашу свадьбу в актовом зале и писала ему письма. На одно он даже ответил. Сначала мне показалось романтичным, что он написал ответ не на бумаге, а на обратной стороне оторванного куска упаковки от хлопьев «Келлогс». Зеленым фломастером, который уже почти закончился. Джеймс хотел назначить мне свидание, но к картонке от «Келлогс» прилипла большая сопля. Прямо к подбородку изображённого на ней смеющегося тигра. Тогда Ария подумала, что всё не так однозначно, это мог быть и засохший жидкий клей, но как бы не так.
Я морщу лицо.
– Это было ужасно. Я больше никогда не смогу есть кукурузные хлопья.
– Да, и ты…
Она не заканчивает, потому что раздаётся какой-то дребезжащий звук, который заставляет нас обеих вздрогнуть. Мы смотрим в сторону двери.
– Ты что это, мать твою, серьёзно? – разносится по коридору голос отца. Я поёживаюсь. – Ты ничего об этом не говорил, Грегори! Ни единого слова!
Грегори Холмс. Моё сердце падает глубже, чем должно. Ни мама, ни я не шевелимся. Я боюсь Грегори. Она боится отца. Если он в таком состоянии, для неё это никогда не означает ничего хорошего. Мы обе знаем, что он выместит на ней злость. Не физически, но психологически. А это вообще-то не менее больно.
– Да мне насрать, что решили члены правления! Она в «Айскейте» уже три года и зарекомендовала себя!
– О боже, мама… – шепчу я, врезаясь ногтями в ладони.
– Они тебя не выгонят. – Судя по голосу, она не слишком уверена в том, что говорит. – Они никогда не вышвырнут тебя.
Что-то щёлкает. Я так напряжена, что не могу даже вздрогнуть.
– Тогда ты пойдёшь к членам правления и надерёшь их грёбаные задницы, Грег! Для чего иначе ты занимаешь пост высшего руководителя? Что ты скажешь, то и будет сделано, и… – Пауза. – Ты… что? Считаешь это уместным? Хорошо, тогда в следующий раз я покажу вам, что я считаю уместным, когда надеру вам, членам правления, ваши чёртовы задницы!
Снова пауза. Мы с мамой бросаем друг на друга ошеломлённые взгляды.
– Я разговариваю с тобой так, как хочу, Грег! Не забывай, что я был олимпийским тренером. Моё мнение о клубе будет иметь значение и нанесёт значительный ущерб престижу «Айскейта». Ты это знаешь. И я не побоюсь такого способа воздействия, потому что не позволю так обращаться с моей дочерью! Ты что думаешь? Сначала ты выгоняешь её вместо бездарной Давенпорт, потому что ты жадный до денег мудак, потом даёшь ей второй шанс, потому что знал, что Оскару нужна подходящая партнёрша, а теперь хочешь использовать всё это как своё преимущество? Какая часть этой суммы пойдёт тебе в карман, а, Грег? Расскажи-ка.
По рукам ползут мурашки. Отец не впервые разговаривает с Холмсом подобным образом. Они знакомы целую вечность. Ещё с юности. И Холмс знает, на что способен отец. Но в результате и я не хочу попадаться Холмсу на глаза. Когда он смотрит на меня, мне становится стыдно. Каждый раз, когда мы разговариваем, я представляю, как Холмс вспоминает все те оскорбления, которые мой отец вылил ему на голову.
– Как знаешь, Грег! Меня это не интересует. Твоё поведение отвратительно. Ты думаешь, мы такие бедные, или как? В то время я был тренером олимпийской фигуристки, мать твою! И Гвен тоже когда-нибудь ей станет!
Кончики моих пальцев леденеют. Я выскакиваю из своей комнаты и почти бегом несусь в гостиную. Отец стоит у окна спиной ко мне, сложив руки на затылке.
– Папа? Что… что случилось?
Он оборачивается, и у меня мелькает мысль, что он похож на Нирана Пирса. Настоящего Нирана Пирса. В глазах ярость, а в суровых чертах лица читается ненависть ко всему. Я боюсь. Когда он так смотрит на меня, это пугает, и я невольно делаю два шага назад.
– Что ж, не повезло, Гвен. – Он улыбается, и это выглядит безумно. – Для тебя всё кончено.
– Что ты имеешь в виду?
– Фигурное катание. Можешь о нём забыть. На этом всё.
Я моргаю. Чувствую, словно немеет в голове. Как и в сердце. Повсюду только глухая слепота, которая ничего не хочет слышать и видеть, потому что это мерзкие слова, и они не подходят к моей жизни.
– Что сказал Холмс? – шепчу я.
– Холмс! – буквально выплёвывает отец.
Оторвав от меня взгляд, он направляется к шкафу рядом с телевизором, в котором поблёскивают мои кубки, и останавливается перед ним. В стекле отражается его перекошенное от гнева лицо. Кажется, отражение ещё сильнее подчёркивает его настоящую сущность.
– Нам нужно ещё раз оплатить твой испытательный срок. – Он смеётся. – Как будто это действительно было бы вариантом.
– Что? – Земля дрожит у меня под ногами. Я ожидаю урагана, который разобьёт окна, но этого не происходит, потому что он существует только внутри меня. – Почему?
– Потому что парное катание – это не то же самое, что одиночное катание.
– Но…
Мне так много хочется сказать. Во мне так много слов, которые не могут выйти наружу! Они застревают в горле, которое неудержимо горит, и этот дикий ад никак
- Мы упадем первым снегом - Айла Даде - Прочие любовные романы / Современные любовные романы
- Теория хаоса - Ник Стоун - Русская классическая проза / Современные любовные романы
- Миг бесконечности. Том 1 - Наталья Батракова - Современные любовные романы
- Два цвета страсти (СИ) - Анастасия Смит - Современные любовные романы / Эротика
- Белый плен - Катрин Корр - Современные любовные романы
- Какого цвета любовь? - Наталия Рощина - Современные любовные романы
- Двойня для бывшего мужа (СИ) - "Sofja" - Современные любовные романы
- Что-то в тебе (ЛП) - Натан Дж. - Современные любовные романы
- Соперник (ЛП) - Пенелопа Дуглас - Современные любовные романы
- Сломанный лёд — 4 - Мария Карташева - Современные любовные романы