Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Замолчи!
— Отчего же? Я тоже пришла тебе помочь…
— Помочь?!
— Он нравился мне. Очень.
— Что же он такое, раз нравился абсолютно всем?!
— Не хочу отвечать, ты и сам знаешь. Давай поговорим о другом.
— Слушай, ты шлялась где-то столько времени, а теперь у тебя чрезмерная активность, в то время, когда мне не до тебя. Кстати, где ты была все это время?
— Как где? Занималась тем же, чем и ты. Алкоголь, реактивные наркотики. У меня была депрессия. Если честно, я бы ушла совсем, но долг слову. Так что, дорогой мой, давай как-то потерпим друг друга. Так вот. Погоди, закурю. Ты мой мундштук не видел? Куда я его дела?
— Он вколот у тебя в пучок.
— А да, правильно. Вот же он. Короче, не помню, за каким хреном я споткнулась о твои мысли… Ну, и ком! Не уверена, что их возможно расчесать. Уже даже не колтун, а вековая дреда. Того и гляди клопы разведутся. Так вот. Из этой дреды торчит конец одной мысли. Чего я тебе тут объясняю? Давай, тяни. Сам поймешь, наконец, о чем думаешь.
«Нет, — решил Рой. — Здесь уже психиатрией пахнет. Не то шизоидная паранойя, не то параноидальная шизофрения. Час от часу не легче».
— Ты хочешь, чтобы я сделал выставку? — удивился Маккена вслух. — Сейчас?!
— Боже упаси! Не вешай на меня свои идеи. Это ты хочешь. Ты забыл, что ли? Я без твоего зова не являюсь. Делать мне больше нечего…
— Еще скажи, что ты джин из бутылки.
— Ну, что из бутылки - не уверена, а что джин… Пожалуй, ты прав. Итак, мой повелитель…
— Наконец-то, у бабы правильная жизненная позиция…
— Э! Не груби. Раз уж ты не сдох, что происходило по всем законам самоуничтожения, то жить будешь.
— Боги! Только теперь понимаю, как без тебя хорошо было!
— Не льсти себе. Ты, Рой, без своего фотоаппарата обычный кусок дерьма…
— Ну, спасибо.
— Сколько хочешь, дорогой. Я дарю тебе идею. Возьми его кусками. Ты — мясник, для тебя это не проблема. И, кстати, где мое спасибо?
— А это еще за что?
— Пять минут назад, ты загибался, а теперь нашел в жизни смысл. У него чувственные губы и красивые глаза. А пальцам и ногтям позавидуют даже греческие статуи. Ведь, он прекрасен, и ты знаешь это. О-о-о! — протянула муза. — Какие пошли флюиды! Ты так предсказуем, Рой! Так элементарен!
— Заткнись. Попрошу Ольгу купить тебе ирисок посвежее…
— Я терпеть их не могу.
— Не замолчишь, заставлю жевать, чтобы зубы какое-то время не разжимала.
— Ну, и пожалуйста, — муза обиженно дернула головой. — Ты - хам, дорогой. Надеюсь, он спасется…
— У тебя бред после комы?
— Бреду в нашем семействе подвержен только ты, милый. Он лучшее, что было у тебя в жизни. Надеюсь, хоть сейчас ты поймешь это. И целовался он лучше всех… Уж тебе ли не знать!
— Заткнись, дура! — крикнул Рой, обернувшись в сторону кровати, на которой лежала муза, как всегда покачивая ногой.
— Господин Маккена? — удивилась Ольга, чуть не оступившись на последней ступени. — Вы в своем уме?
Рой заморгал. Сощурился, пытаясь осознать, что только что происходило. Он искал какие-то слова, но их не было. Они, словно испарились, как испарилась и муза, очевидно, в суете прихватив их с собой.
— Ну, знаете, — женщина сжала губы.
— Ольга? — нелепо промямлил Маккена. — Простите. Это я не вам.
— Вы бредите? Здесь же никого нет.
— Да? — он растерянно огляделся. - Да, наверное. У меня галлюцинации… кажется.
— Не удивительно. Так пить! Вам следует поговорить с доктором. То, что вы разговариваете сами с собой - нездоровый какой-то признак.
— Вы правы…
— Я сварила кофе. Изволите снизойти до него?
— Кофе, — машинально повторил Рой, только теперь вернувшись в реальность. — Очень хочу кофе.
Он застал Стива в клубе. Тот дремал, опустив голову на спинку дивана и заложив на стол ноги.
— Да, ладно?! — воскликнул Шон, разглядев Роя сквозь приоткрытую щель век. — Явление на появление!
— Привет, — без энтузиазма ответил Маккена.
— Смотри-ка! Снисхождение чуда народу! Как только ты решился покинуть свой монастырь?! И что же тебя сподвигло на такой рискованный шаг?
— Мне нужны записи.
— Исчерпывающий ответ. Осмелюсь поинтересоваться, записи чего, о чем и на чем тебе нужны?
— Энди. Ты не мог его не снимать. Я помню, он говорил.
— Понятно. Тебя больше ничего не интересует?
— А что именно меня должно интересовать?
— Ну, к примеру, не нашел ли я его, или как у меня дела.
Рой напрягся. Волна мертвенной серости прокатилась по его лицу.
— Так вот. Представь, неожиданность какая! Не нашел. Сегодня я говорил с сержантом Симпсоном. Ничего. Пришли ответы на запросы из пограничных штатов. Там тоже ничего. Он исчез. В то время, пока ты постился на жидких углеводах и молился галлюциногенным духам, обдолбанный насмерть, я еще раз проплатил объявление по местному телевидению и в газетах. Как я понимаю, это сейчас не настолько важно для тебя, раз ты даже не поинтересовался…
— Стив, мне очень больно… Я смирился с тем, что не увижу его больше.
— А мне нет?! По-твоему, я бесчувственная деревяшка?! Хотя, какая разница! — Шон обреченно махнул рукой. — Хочешь, скажу тебе больше? Сержант присылал мне фотографии двух неопознанных трупов, сходных по описанию с Энди… Знаешь, что я чувствовал?! Да, ни хрена ты не знаешь! И лучше уж тебе не знать! Так проще для всех! Ты же гордый! Гейл, мать твою! Копаться в дерьме художнику не под стать! Кстати, это к вопросу, почему я! Да, потому что не ты! И, знаешь что? Я не смирился и не смирюсь, потому что любовь в наших с тобой представлениях, видимо, разная!
Стив нервно поменял ноги местами, так и не спустив их со столешницы. Рой стоял перед ним, как провинившийся ребенок в кабинете директора школы. Он попросту не знал, что сказать. Все, что говорил Шон, было правдой. Все, что не говорил он сам, тоже было правдой.
— Ну, да! — наконец, не выдержал Стив. — Понимаю. Сказать нечего. Впрочем, я и не ждал. Зачем тебе записи?
— Хочу посмотреть. Хочу привыкнуть к боли…
— Очень своевременно! Я уже, например, хочу отвыкнуть! Да, вот только как-то не очень получается. Что ж. Я должен их перебрать. Там есть слишком личные…
— Я хочу все, — жестко обрезал Маккена. — Что касалось наших с Энди отношений, ты не один раз видел все. Я теперь тоже хочу все. Это ведь будет честно.
Шон взглянул на него исподлобья, но не спешил с ответом.
— Стив, — тон Роя изменился. — Ты не сможешь мне отказать? Ведь так? Скрывать уже нечего.
— Ты прав. В записях нет ничего, что было бы недостойным того, чтобы это видеть. Но, все же хочу спросить тебя еще раз, ты уверен, что хочешь этого?
— Да.
Маккена достал из кармана малюсенькую пластинку. Флэшкарта из кинокамеры Стива. Кусочек черной пластмассы с металлическими вставками, на которой… Рой не мог даже думать. Сыплющийся вечер крал время, накрывая все мраком, чтоб никто не догадался. Он, как огромный паук, втягивал в себя предметы, сковывая непроницаемой паутиной, и все замирало, парализованное сонным ядом. Маккена медлил. Он, словно боялся чего-то, оттягивая неизбежный момент. В студии темно. Лишь со стороны лестницы прямоугольником пробивается свет. Там внизу за этим прямоугольником кофе и бурбон. Пожалуй, лучше начать с этого. Маккене полегчало, когда он, наконец, расставил приоритеты. Спустившись по лестнице, Рой задумался. То ли мир перевернулся относительно него, то ли он повернулся в нем… То, что он так любил раньше, сейчас не вызывало даже легкого удовлетворения. Он всегда был так горд, в окружении своей свободы, а теперь ему неуютно в ней. Уединение, которое он всегда так трепетно лелеял, превратилось в грызущее одиночество. Он всегда так любил черно-белую съемку, но сейчас обесцвеченный мир угнетал. Одинокое жилище перестало быть вожделенным островом творчества. Фонтан его вдохновения иссяк, и Рою ничего не оставалось, как наблюдать расползающиеся трещины пересохшей пустыни.
Маккена налил себе виски и сел за стол. Лишенная уютной утвари столешница выглядит казенной. Он вспомнил про икебану с веточками лаванды. Ее нет. Он сам смахнул ее со стола, словно одним движением срезал нить воспоминаний. Вокруг чисто. Как в магазине мебели. Рой посмотрел на то место, где стоял Энди. Как назло он помнит все. Как замахивается стулом, попадает парню по ребрам, и тот падает и хрипит. Боль выгибает тело, и мальчишка переворачивается на спину, притягивая к животу колени, и потом перекатывается на другой бок, стараясь продышаться. Он не кричит, не плачет, только стонет. Тихо так. Отрывисто и... кашляет. Но он жив, и Маккена вспоминает, что это раздражало. Странное такое слово «раздражало», но именно так, и это заводит… А бусин было двадцать восемь. Откуда он знает? Почему двадцать восемь? Рой
- Тщеславие (ЛП) - Фишер Амели - Современные любовные романы
- Свободные - Анна Дарк - Современные любовные романы
- Связанные - Мэри Калмз - Современные любовные романы
- Соседка - Этьен Годар - Современные любовные романы
- Соперник (ЛП) - Пенелопа Дуглас - Современные любовные романы
- Статус: Свободен - Павел Руминов - Современные любовные романы
- Ножом в сердце - и повернуть на сто восемьдесят - NIKOLSKAYA - Современные любовные романы / Фанфик / Эротика
- Облом - Р. С. Болдт - Современные любовные романы
- Облом (ЛП) - Болдт Р. С. - Современные любовные романы
- Близняшки от бывшего - Лина Дарк - Современные любовные романы