Рейтинговые книги
Читем онлайн Адмирал Империи 45 (СИ) - Коровников Дмитрий

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 7 8 9 10 11 12 13 14 15 ... 19

— Господин вице-адмирал, — подал голос лейтенант с поста наблюдения, худощавый офицер с усталыми глазами и залегшими под ними тенями, свидетельствующими о бессонных ночах, — эскадра завершила отход. Мы на расстоянии двадцати миллионов километров от орбиты. Сканеры показывают, что преследования османов нет. Какие будут дальнейшие приказания?

Вице-адмирал Трубецкой медленно, словно поднимая непосильный груз, оторвал взгляд от пульта и поднял голову. Его глаза сузились, превратившись в две ледяные щели, словно он разглядывал врага сквозь прицел главного калибра своего флагманского линкора. Он шагнул к карте, движения его были скованными, как будто каждый сустав сопротивлялся, не желая подчиняться. Князь провел пальцем по голографической проекции, оставляя за собой светящийся след, отмечая координаты ближайшего межзвездного перехода.

— Курс вот на этот переход, — отрезал он, его голос был резким, как удар боевой сабли о броню. — Мы уходим из системы «Ладога» как можно быстрей. Включайте форсажное ускорение…

— Мы что, вот так уходим? — раздался молодой, но полный внутренней силы голос за его спиной, наполненный едва скрываемым презрением и вызовом.

Князь резко обернулся, чуть не задев локтем стоящего рядом оператора, который едва успел отшатнуться. Перед ним, вырастая из полутьмы рубки, стоял его сын, Никита Никитич Трубецкой — высокий и худощавый, затянутый в безукоризненно-черный мундир с серебряным шитьем, несмотря на совсем юный возраст уже с погонами капитана третьего ранга. Что ж, эскадра личная, в Адмиралтействе свои люди на ключевых постах, так что можно и своему двадцатидвухлетнему наследнику, который лишь год тому назад окончил Академию ВКС, пожаловать столь высокий чин — такова была логика Трубецкого-старшего.

Юноша скрестил руки на груди, принимая позу, полную бессознательного превосходства, глядя на отца почти с вызовом — открыто, не отводя взгляда. Его темные, зачесанные назад волосы местами спадали на высокий лоб, а в глазах, так похожих на отцовские, горел тот же неукротимый огонь, который так часто выводил князя из себя, будто зеркало, показывающее все самые неприятные черты его собственного характера. Никита младший был его слабостью и проклятием одновременно: слишком дерзкий, слишком самоуверенный, слишком похожий на него самого в молодости, но при этом — единственный наследник рода, несущий в себе все надежды и амбиции княжеской фамилии. На мостике «Юрия Долгорукого» он чувствовал себя как хозяин; его осанка, манера держать плечи, чуть прищуренный взгляд — все выдавало надменность, которую он унаследовал от отца, но довел до крайности, до совершенства.

— Что ты сказал, мальчишка? — прорычал Трубецкой, шагнув к сыну так близко, что их лица оказались в ладони друг от друга, и запах дорогого одеколона смешался с запахом пота и ярости. — Ты смеешь оспаривать мои приказы? Здесь, на моем корабле, перед моими офицерами?

Никита не дрогнул, хотя его скулы напряглись, а на виске отчетливо забилась тонкая голубая жилка. Он выпрямился, став еще выше, чуть наклонил голову, как делал всегда, когда готовился к словесной дуэли, и ответил холодно, почти равнодушно, но с тщательно отмеренной дозой яда в каждом слове:

— Я не оспариваю твоих приказов, отец. Я лишь спрашиваю: почему мы уходим? Мы только что покинули Кронштадт, оставив там имперскую казну — сотни контейнеров с бриллиантовыми империалами, которые могли бы дать нам власть над всеми этими системами, — юноша небрежно кивнул на россыпь звезд на тактической карте, мерцающих разноцветными огнями. — А теперь бежим, как крысы с тонущего корабля, с этой дурацкой короной, которая никому не нужна. Объясни мне, если я так глуп, что происходит?

— Дурацкой⁈ — Трубецкой схватил корону с пульта и потряс ею перед лицом сына, как дрессировщик перед носом непослушного зверя, его голос сорвался на крик, эхом разносящийся по рубке. — Это символ Российской Империи, щенок! Ты хоть понимаешь, сколько поколений проливали кровь за нее? И скольких трудов мне стоило, чтобы она оказалась в наших руках⁈

Никита лишь скривил губы в насмешливой улыбке, его глаза блеснули опасным светом — тем самым, что так часто появлялся в глазах его отца перед тем, как тот сокрушал очередного противника.

— Ну, и сколько крови ты пролил, чтобы ее заполучить? — парировал он, отступив на шаг, чтобы избежать брызжущей слюны отца и сохранить собственное достоинство. — Нисколько. Ты просто выторговал ее у контр-адмирала Василькова, как купец на базаре, пока он увозил нашего мелкого императора. И что теперь? Что она тебе даст?

Эти слова ударили Трубецкого, как выстрел из штурмовой винтовки в упор, пробивая броню его самолюбия и гордости. Его лицо мгновенно побагровело, словно внутри включился какой-то невидимый реактор, вены на шее вздулись, напоминая корни древнего дерева, а рука с короной задрожала, как лист на ветру. Он швырнул ее обратно на пульт с такой силой, что она ударилась, отскочила и покатилась по металлической поверхности, звеня, как похоронный колокол по его амбициям.

Космоморяки у панелей замерли, будто окаменев под взглядом мифической горгоны, их испуганные взгляды метались между князем и его сыном, словно отслеживая полет теннисного мяча в смертельно опасном матче. Даже воздух в рубке, пропитанный запахом озона и нагретого металла, казалось, сгустился от напряжения, став тяжелым и плотным, как перед грозой. Трубецкой сжал кулаки с такой силой, что кожа перчаток скрипнула, его дыхание стало тяжелым и неровным, как у загнанного зверя, загнанного в угол и готового атаковать.

— Ты ничего не понимаешь, — процедил он сквозь стиснутые зубы, тыча пальцем в грудь сына с такой силой, что мог бы проткнуть броню. — Эта корона, скипетр и держава — ключ к власти и неотменные ее атрибуты. Символы, без которых невозможна легитимность.

Никита прищурился, его голос стал тише, но каждое слово звенело, как сталь:

— И что ты с ними будешь делать, сам провозгласишь себя императором? — спросил он, наклонив голову набок, словно изучая интересный экспонат в музее. — Он жив, отец. Пока Иван Константинович дышит, ты — никто. Просто очередной вельможа с золотой игрушкой в руках. Ты можешь сколько угодно потрясать этой короной у себя над головой, от этого царем ты не станешь…

Трубецкой замер, его рука, готовая ударить, повисла в воздухе, словно подвешенная на невидимых нитях. Слова сына вонзились в него, как осколки шрапнели, пробивая броню его самомнения, вскрывая потаенные сомнения, которые он так тщательно скрывал даже от самого себя. Князь отступил на шаг, глядя на Никиту со смесью ярости и странного, почти болезненного восхищения, невольного уважения к прямоте и ясности мышления юноши. Мальчишка был прав, и это бесило его больше всего — признать собственную ошибку было сложнее, чем признать поражение от чужой руки.

Никита Львович медленно повернулся к обзорному экрану, где чернота космоса простиралась бесконечно, изредка озаряемая далекими вспышками умирающих кораблей — словно звезды, гаснущие одна за другой. В его голове роились мысли, одна коварнее другой, сплетаясь в причудливый узор возможностей и новых планов. Иван Константинович — сто процентов кость в горле, да. Но что, если эта кость исчезнет? Что, если мальчишка вдруг… перестанет быть проблемой? Что, если трон освободится?

Он подошел к панели, взял скипетр и медленно повертел его в руках, будто взвешивая не только массу золотого жезла, но и тяжесть своих амбиций, свои шансы в этой большой игре. Металлический стержень, увенчанный гордо расправившим крылья золотым орлом, был холодным и тяжелым, как его собственные амбиции, нереализованные и оттого еще более яростные.

Действительно, в глубине души Трубецкой давно лелеял эту мечту — возложить корону на свою голову, превратиться из простого имперского адмирала в государя и самодержца Всероссийского, владыку звезд и планет. Он часто видел этот образ в своих снах: себя на троне в Большом Императорском Дворце на Новой Москве-3, окруженным сенаторами и министрами, склонившими головы перед его величием, беспрекословно выполняющими каждое его желание. Но живой император, пусть и ребенок, по-прежнему стоял у него на пути как непреодолимое препятствие. Хитрюга Васильков увел его, обманул всех, оставив Трубецкого с пустыми побрякушками, словно ребенка с блестящими безделушками. И теперь этот чертов контр-адмирал где-то там, в бескрайних просторах космоса, точно смеется над ним, наслаждаясь его унижением.

1 ... 7 8 9 10 11 12 13 14 15 ... 19
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Адмирал Империи 45 (СИ) - Коровников Дмитрий бесплатно.
Похожие на Адмирал Империи 45 (СИ) - Коровников Дмитрий книги

Оставить комментарий