Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Справедливый обмен, – задумчиво повторил за мной Ренуард, как будто пробуя на вкус эти слова. Кажется, ему понравилась идея, потому что он продолжил: – Если бы вы действительно вращались в свете, то слышали бы обо мне, как о непутёвом, ни на что ни годном сыне его милости консула Батора, отказавшемся повторить подвиг своего знаменитого старшего брата Филиппа и пройти испытание династией, – он сделал паузу. – А также – как о дерзком нахальном юнце, баловне судьбы, презревшем честолюбие и герб рода из трусости.
– Слышу за вашими речами глас общества, – я положила руку ему на плечо так, что кончики пальцев коснулись мужской шеи. Волосы у него затылке оказались шёлковыми и мягкими на ощупь, как нежная пена. – Вот, значит, как вас публично осудили…
– Это не глас общества, – хмыкнул Ренуард. – Так говорит мой ментор.
– О… – только и смогла выдавить я, отдёрнув руку.
– Удивлены, что не все менторы готовы развязать войну со всем миром, защищая честь мейлора?
Я растерялась. Открыла рот и закрыла. Снова встала столбом, но, к счастью, последние аккорды музыки отзвенели и танец закончился.
Молодой Батор вежливо поцеловал мою руку и проводил в круг гостей. У меня как будто гора с плеч свалилась. Всё-таки танцы – всегда серьёзное испытание.
– Не хотела вас оскорбить, – выудила я из недр памяти учтивую фразу.
– Очень жаль, – ответил Ренуард. – Мы бы могли неплохо повеселиться, упражняясь в колкостях.
Он отвернулся, привлечёнными звуками новой музыки, и я только теперь заметила на его лице шрам. Длинный и ровный, он пересекал левую бровь, щеку и часть подбородка, как будто это было не ранение мечом, а порез или даже след от удара тонким лезвием. Неужели рапирой? Я прищурилась и подалась ближе, внимательно рассматривая мужскую щёку со светлой щетиной. Борозда шрама оставила белую дорожку на загорелой коже, и эта деталь была тем самым несовершенством, придающим особую прелесть. Ренуард резко развернулся, отчего наши лица оказались очень близко друг к другу. Я отпрянула.
– Хотели меня поцеловать? – прозвучало над ухом.
– Вот ещё, – фыркнула я. – От вас несёт вином и благовониями.
– Это часть моего обаяния, – томно промурлыкал молодой Батор.
Он взял жёлтый бокал с подноса и предложил мне. Я охотно приняла его и хотела было выдать очередную порцию светской болтовни, но отвлеклась на набирающие силу звуки музыки. До боли знакомая, родная, въевшаяся в сознание мелодия взлетела к морской фреске на потолке зала. На этот раз она звучала не струнами одинокой лютни, а целым оркестром. Скрипачи, виолончелисты, трубачи и арфистка на постаменте подхватили мотив, и от того он раскрылся по-новому: величественно, волнующе и проникновенно. Я прикрыла глаза и вздрогнула, когда к музыке присоединилось пение знакомого голоса:
Танцуй в ночной тиши, дыши чужой мечтою,
Беги за счастьем вслед по солнечной пыли.
Пусть Квертинд для тебя иной исход откроет,
Но истина проста: нет счастья без любви.
Под южным небом ты постигла тайны света,
Перехитрила тьму и вновь нашла себя.
Жизнь потекла ручьём по мудрым тем заветам,
Что в вечности служили погибшим королям.
Есть жертва и есть долг, и это выбор нужный.
И кажется, что нет обратного пути.
Сама не веришь ты, что сделалась послушной,
Что больше не горишь желаньем отомстить.
Всё в прошлом; впереди – смиренье и прощенье,
Такой итог для всех удобен и хорош.
Но всё изменишь ты коротким откровеньем,
Саму себя в тот час погубишь и спасёшь.
О, что это за час! Вершина всей баллады,
Мгновение любви, бессмертной и смешной.
Момент единства душ под нежным звездопадом,
Недолгий перерыв. А после – новый бой.
Артист Кирмосовский стоял в луче света, но не наслаждался вниманием публики, а был погружён в себя. Он смотрел на свои пальцы, между которыми уже угасала магия Нарцины, и, казалось, даже не услышал аплодисментов. Музыкант, всегда выбирающий иверийские имена в качестве псевдонимов, в образе Чёрного Консула как будто облачился в его невозмутимость и уверенность. Он был отрешён и спокоен, как и ментор чёрного паука. Я с удивлением обнаружила, что они действительно похожи. Просто пёстрый, вечно веселый и пьяный бард никогда не переставал улыбаться и хохотать, нести радость людям. Кирмос лин де Блайт же никогда не переставал убивать.
«Всё было враньём!» – закричала в моей памяти напуганная, обиженная Юна Горст. «Почти ничего», – ответил ей родной голос. Практически такой же реальный, как только что отзвучавшее пение барда.
Я хватанула ртом воздуха и приложилась к бокалу, отпивая вино крупными глотками. Глаза защипало, а в груди вновь поселился комок из острых стальных прутьев, протыкающих сердце насквозь. Случайное слово, мимолётный жест, чужой взгляд – всё вдруг стало напоминать о том, кого мне следовало забыть.
О боги, за что? Сколько можно меня мучить? Почему не кончается эта боль? Почему не проходит? Почему короткое напоминание о менторе оборачивается пыткой? Почему я ищу его в каждом госте и в каждой балладе? Я ведь могу стать по-настоящему счастливой. Я держу в руках всё, о чём мечтают миллионы девушек в Квертинде. Передо мной то, о чём я когда-то мечтала сама: свобода, выбор, самостоятельность. Независимость. Достаток. И, икша его дери, сын и наследник консула Ренуард Батор, который мне искренне нравится. И который симпатизирует мне. Чем не праздничное чудо?
Я часто заморгала.
– Вас так растрогала баллада? – удивился наблюдательный Ренуард.
– Просто тут душно. Мне нужно на воздух, – пожаловалась я.
И вручила озадаченному Батору недопитый бокал. Не дожидаясь ответа, сама побрела к открытым дверям. В ушах гудело.
– …так поцелуй его, и узнаешь, настоящая любовь у вас или нет! Всем известно, что это проверка…
Горячие губы на моей коже. Утренние солнечные лучи и ощущение падения. И мужчина, который только что убил целый отряд собственной армии, чтобы спасти меня. «Пора бы уже перестать быть хорошим ментором…»
– …стязатели – не звери, которых можно спускать с цепи. И не скоморохи. Зачем они на этом балу? Это королевская охрана. Кого они охраняют, есть у нас нет короля? Консул лин де Блайт и сам в состоянии о себе позаботиться!
Крепкие объятия сильных рук, запах терпкого мха, кожи и тумана. Его запах. «Всегда помни, что ты – моя мейлори…»
– …он держит свою мейлори в Пенте Толмунда, в глухой западной башне. Дворня Протуковских из Каткита видела, как туда завозили клетки с пленными. Клянусь, он делает из неё Чёрную Мейлори! Иные менторы дарят украшения или книги, а
- Запретный ректор сладок, или Ревизор в юбке (СИ) - Амеличева Елена - Любовно-фантастические романы
- Красная луна. - Юлия Бочарова - Фэнтези
- Академия Тьмы "Полная версия" Samizdat - Александр Ходаковский - Фэнтези
- Академия Тьмы "Полная версия" Samizdat - Александр Ходаковский - Фэнтези
- Кровь Оборотня - Алиса Лент - Фэнтези
- Парящая для дракона. Обрести крылья - Эльденберт Марина - Любовно-фантастические романы
- Пламя надежды - Павел Дробницкий - Фэнтези
- Альвхейд (взято с СИ) - Алиса Лент - Фэнтези
- Русалка по соседству (ЛП) - Мэллори Х. П. - Любовно-фантастические романы
- Прозрачный старик и слепая девушка - Владимир Ленский - Фэнтези