Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В какой-то миг стало попросту невыносимо, и ничего уже не оставалось, кроме бегства в храм. Здесь трещали и лопались, словно от таранных ударов, брёвна, едва вставшие по местам доски горбились, вздымая пыль, качая постаменты, а в возникающие щели заглядывала агрессивная белизна. Главный экран вопил, что я самоубийца:
«Ранг ловчего слишком низок для самостоятельного возвышения.
Отсутствует соответствующая каста».
Какого на хер возвышения?! Куда?!
Боль выворачивала. Казалось, я угодил в какой-то долбаный ускоритель, и меня, элементарную частицу, незримую пылинку на доске вселенской партии, прямо сейчас пытались размотать на ещё более элементарные и мизерные нити. Как веретено.
Где-то сбоку вдруг мелькнула бородавчатая ухмылочка, и посыпались сиплые «факи». Жигуля никто не выпускал из заповедника, но он прямо сейчас бегал по храму и скрёб брёвна – искал выход. Нкои тоже какого-то хрена был здесь. Свитый кольцами, как и всегда, выжидал исхода всего этого светопреставления в дальнем углу. Одна только гжея испуганно держалась за свой постамент, как за надувной спасательный плот посреди разыгравшейся бури.
Храм мой рушился. Я терял власть над собой и над ним. Я истончался. Растворялся. И постаменты… На них больше не было светового ограждения! Ничто уже не удерживало мои сущности.
На пол опустилась ходуля лихо. Глаз его раскрылся, тряпьё на корявых ветках-руках зашевелилось, и я услышал хрип. Всё трещало и ломалось, «небеса» храмового свода с протяжным стоном косились, готовые обрушиться прямо на нас, но этот хрип слышался поверх всего – громко, отчётливо. Будто…
Это хрипел я!.. Лихо душило меня, даже не касаясь!..
Я упустил момент, как и почему всё это прекратилось. Лишь только тень мелькнула от одного постамента к другому, от которой во все стороны брызнули кляксы чернил, и голодная белизна меж брёвен зашипела…
Я не открывал глаз. Не просыпался. Я просто осознал себя стоящим посреди чёрной комнаты без окон и с холодным каменным полом. Высоко надо мной раскачивалась из стороны в сторону двойная лампа, словно кто-то только что с силой захлопнул невидимую дверь. Руки тряслись, язык лип к нёбу, а звук дыхания разносился подозрительно гулко. Хотелось поскорее выбраться наружу, на морозец, на воздух, увидеть простых людей, спешащих по предпраздничным хлопотам. Увидеть живые лица.
Но я не шевелился. Стоял в кругу блуждающего маятником мутно-жёлтого света и всматривался в темноту, ощущая струйки холодного пота по спине. Потому как движение во тьме даже не мерещилось. Оно было явное: множественное, мерзкое, узнаваемое.
В темноте шевелились змеи.
– С-с-слишком рано… Ещё не время… Очнис-с-с-с-сь…
Я задрал голову и со сдавленным вскриком присел. Надо мной была не лампа никакая. Меня освещали жёлтые глаза покачивающейся в танце чудовищной чешуйчатой головы.
Щёку обожгло, и видение сгинуло.
– Не-не, дружище… Не-не…
Ещё один удар, с другой стороны. Иисусом я себя не провозглашал и пощёчины терпеть не намеревался. Да только отреагировать никак не мог. Тело гудело, словно бы меня разбило электрическим разрядом, и почти не слушалось, а перед глазами плыли жёлтые круги, которые иногда сливались, образуя в центре чёрный клин вертикального зрачка, от которого нестерпимо хотелось отмахнуться.
– Дыши. Сейчас тебе нужно просто дышать. Не пытайся открыть глаза… – опять удар по щеке, – не пытайся, говорю! Пока просто дыши, мозгу нужен кислород. Иначе хрен знает, что будет. Без ранга и касты, да в верхнюю сферу! Да в открытую! Н-да, глаза-то тебе хорошо пожгло. И как ты это делаешь?! Второй раз уже…
Почему-то несло гарью, и было откровенно холодно. Кто бы ни был рядом, он помогал мне. Я же ощущал себя стираной тряпкой. Яйцом, что влепили со всего маху в стену. Горло болело так, словно я хлебнул виски из рассказа Андрея, в которое плюнула Нонго. Как будто я телёнка целиком выблевал. Лихо постаралось на славу.
Лихо…
Я заглянул в храм и увидел его на своём обычном месте. Спокойным. Неподвижным. В кругу света, который проецировал постамент. Смотрело ли оно куда-то в сторону или же просто цепенело – не понять. Гжея тоже была на месте. При моём появлении она вся пошла радужными разводами, запереминалась с ноги на ногу. Радовалась, вроде как. Жигуль нашёлся внутри затянутого джунглями бомбардировщика за странным занятием: он задумчиво примерял каску с надписью к паху, будто хотел сделать из неё своеобразный набедренник. Гремлин и ухом не повёл – у него всё было в порядке, как и не происходило ничего. К нкои я даже заглядывать не стал – рыба, она и есть рыба.
Теперь точно откладывать некуда. Первым же делом, как появится возможность, выдумаю для лихо заповедник. На фиг. Не знаю, почему оно напало, но хватило и раза.
На новом стеллаже, как награда за всё это сумасшествие, одиноко переливалась эмпа.
– Тебе крупно повезло, Костя, – устало произнёс тот, кто был со мною рядом. – Кстати, можешь открыть глаза. Только медленно. Я завесил окна.
Слёзы лились, словно бы неподалёку кто-то пару головок луку на тёрке искромсал. То ли расплывалось всё, то ли передо мной поначалу стояло нечто неоформленное и неясное. И говорило это неясное очень уж знакомым голосом. Я медленно сел. Ощупал себя. Цел. Монеты и деньги были на месте. Паспорт тоже. От этой катавасии с пауками, посланцами, змеями и центрифугами в высших сферах мироздания зверски хотелось курить.
– Дай огня… – выдавил я кое-как.
– Зажмурься только.
Я затянулся и расслабился. Хотел спросить, который час, да плюнул. Пофиг. Вотчина подождёт. После такого пусть все ждут.
– Как ты меня нашёл?
– Место пробуждения всегда сакрально для пробуждённого. Особенно, если он – прирождённый. И уж тем более, если он прирождённый Велес, в чьей крови течёт проклятье, позволяющее ему бродить по всем сферам реальности. После того, что со мной случилось, мне оставалось только ждать тебя тут.
Я затянулся, смахнул надоедливые слёзы и заглянул в бледное худое лицо Виктора. Мы с ним были в моей сгоревшей квартире.
Глава 34
Смеркалось, и кое-где зажигались фонари. Я щурился, вытирал надоедливые слёзы, но усердно всматривался в такой знакомый и такой чужой уже вид из окна. Единственного целого на всю квартиру, без мутной плёнки. Глаза болели и слезились даже в сумерках, хорошо ещё зрение сохранилось. Виктор сказал, что я вовремя сообразил сбежать в храм.
Он много
- Старый рыцарь - Дилара Маратовна Александрова - Героическая фантастика / Прочие приключения / Фэнтези / Эпическая фантастика
- Старый рыцарь - Крепкая Элья - Боевая фантастика / Героическая фантастика / Прочие приключения
- Белая Полоса вокруг - Алексей Абвов - Боевая фантастика
- Антимаг - Александр Гедеон - Боевая фантастика / Попаданцы / Периодические издания / Фэнтези
- Ловчие Удачи - Вячеслав Седов - Боевая фантастика
- Подрывник будущего. «Русские бессмертны!» - Александр Голодный - Боевая фантастика
- Клыки. Истории о вампирах (сборник) - Коллектив переводчиков - Боевая фантастика
- Ставка больше, чем смерть. Металл Армагеддона - Александр Голодный - Боевая фантастика
- Война Кланов. Медведь 1 - Алексей Калинин - Боевая фантастика / Боевик / Фэнтези
- Рыцарь из ниоткуда - Александр Бушков - Героическая фантастика