Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— За последнее время нет. Нет такой информации, я бы знала. Полтора года назад мы на железной дороге вскрыли контейнеры, а там двигатель. Всё перерыли, в шести контейнерах самолёт, лёгкий одномоторный.
— Что, не нашли, кто провозил? Контрабанда?
— Нашли, конечно. Но им твои услуги на текущий момент не очень-то нужны, они уже год, как на каторге и лет по пять осталось.
— Круто. А где контейнеры те? Продали?
— Аркадий, ты зачем спрашиваешь? Ты же не намылился их украсть?
— Как можно! А кто был следователь?
— Не скажу. А то не только меня на балы станешь водить.
— Не стану. Я тебя ни на кого не променяю. Но мне нужен самолёт.
— Зачем? Что за дурь?
— Не дурь. Мечта, полетать, быть поближе к звёздам.
— Пугаешь ты меня.
* * *
— Николай Викторович!
— Иван Иванов!
— А я подрядчиков ищу. Классических. Надо кое-что изъять из чужого владения.
— Таких у нас много. Есть особенности?
— Да, есть. Надо на место украденного поместить муляжи. Чтобы никто не заметил.
— А Вы говорите, подрядчики классические!
Глава 9
Склад и крыша
Короба, а это были действительно крупные ящики, на удивление хранились на складе у моего хорошего знакомого управляющего Крюгера, совсем неподалёку от места, где когда-то обитал паровоз Скоморошинского.
Собственно, когда-то именно он мне паровоз и выдал, его даже не смутило, что потом за техникой пришёл собственник, Скоморошинский. У него по документам было, как у кота Матроскина, корова рыжая одна, передана одна, возвращена одна и никакие изменения невозможны, чтобы не нарушать отчётность.
Когда Скоморошинский начал на него бузить, немец решительно выставил его вон (настоящие немцы люди не только формально вежливые, но ещё и жесткие) и вызвал полицию.
Получить самолёт от государственных органов Кустового легально было нельзя, потому что легально самолёт и не существовал. То есть его существование не были тайной, а вот бездокументальное происхождение не позволяло существовать неизвестной контрабанде, как средству передвижения.
Полиция и прокуратура рассматривала вещдоки только как свидетельства совершённого преступления и не видела в них экономической ценности, в отличие, от, например, фискальной службы.
В то же время, фискальная служба умела хранящееся у неё барахло продавать для покрытия налогов и, таким образом, при большом желании такое имущество можно было бы заполучить. Долго и муторно, но можно.
Однако дело по контрабандистам, перевозящим ящики с самолётом в разборе, вела именно прокуратура, так что они поместили вещдоки на хранение.
Всё, что не возвращалось «жертвам», например, украденное или временно взятое на период следствия, нужно было как-то хранить и в отличие от тонких и компактных документов, хранение было вопросом для прокуратуры муторным, не основной задачей и ему не уделялось особого внимания.
Обычно они использовали для этого большой архив в подвале республиканской прокуратуры, но не для крупногабаритных или скоропортящихся предметов.
Скоропортящиеся, а туда относился (внезапно!) и контрабандный алкоголь, в том числе и крепкий, подлежал безусловной утилизации под бдительным присмотром специально обученной совместной комиссии из знатно пропитых и прожжённых чиновников прокуратуры и полиции.
Эта комиссия пресловутый алкоголь в торжественной обстановке и с обязательным составлением акта уничтожала, якобы сливая его на городской свалке прямо в мусор, в любом количестве до последней капли.
Точнее сказать, по документам было так.
Свои же, то есть прокурорские, не раз подозревали, что комиссия алкоголь вовсе даже не сливает, а подчистую ворует, при этом акты делает от начала до конца липовые.
Не раз и не два они проводили совершенно внезапную проверку и каждый раз комиссия её невозмутимо и с честью проходила. При проверке оказывалось, что сливают именно контрабандный алкоголь и именно в заявленном количестве.
Удивлённые проверяющие премировали комиссию за её нелёгкий во всех смыслах труд и надолго отставали, начисто обескураженные результатом проверки.
Учесть такой маленький факт, что комиссия большую часть утилизации сбывала в собственной лавке на Чёрном рынке и «делилась», что качественным алкоголем, что деньгами, с заместителем прокурора по надзору за соблюдением законодательства, который визировал такие проверки и знал о них заранее, бдительные проверяющие никак не могли. Банальной причиной этой неосведомлённости было незнание о параллельных горизонтальных связях между независимыми друг от друга государственными структурами.
Поэтому система годами оставалась именно такой.
Деньги, золото и макры подлежали конфискации в пользу казны. В процессе превращения эти ценностей в казну часть финансовой составляющей неизвестным науке способом терялась.
Со склада вещдоков годами воровали оружие и наркотики. Работники этих складов всегда лишь пожимали плечами и представляли результаты проверки о том, что английский порошок, опий и каннабис сгрызли матёрые мыши в состоянии наркотической ломки, а оружие сгнило и проржавело до состояния трухи от влажности в сыром подвальном помещении.
Автомобили, изъятые в ходе следствия, ставились на площадке за прокуратурой и за них вообще никто не отвечал. Постепенно авто теряли детали, колёса, запчасти и так далее, но если спросить об этом прокурорских, они ответят, что именно в таком виде автомобиль и был изъят у преступников. То есть остановили их после погони, причём у машины нет всех четырёх колёс, потому что при аресте никто внимание комплектации авто не уделял, а преступники пытались скрыться бегом, поддерживая остов машины на руках.
Но крупные и неценные предметы хранились, где попало, в первую очередь, потому что они были никому не нужны. Такие сиротки, а было их, с учётом бурной криминальной жизни Вольного города, много, передавались за неимением специального места на хранение на одну из площадок, с которой у города был рамочный договор хранения.
Так когда-то паровоз и попал в действующий цех, где управляющим был педантичный Крюгер.
Немец весьма тщательно вёл учет хранимого, и скрупулёзно получал от бюджета крошечное вознаграждение за каждый месяц хранения.
Конечно, можно было бы сравнительно просто подделать постановление следователя о перемещении вещдока или передаче его потерпевшему. Крюгер заведомо не знал, кому, что в его царстве пыльных ящиков принадлежит. Проблема заключалась в том, что через месяц он отчитается о хранимом, потом кто-то что-то сопоставит и факт вывоза ящиков всплывёт.
Ящики, надо сказать, он мне показал сам. Я запросил сведения о хранении по шести старым уголовным делам, причём не имел отношения ко всем шести, он провёл и показал.
Педантичный Крюгер насколько мог, всё паковал в деревянные ящики, велел парочке пропитых работяг покрывать коробки креозотом (ему было искренне плевать,
- От Петра I до катастрофы 1917 г. - Ключник Роман - Прочее
- Адвокат вольного города - Тимофей Кулабухов - Альтернативная история / Прочее
- Адвокат вольного города.6 - Тимофей Кулабухов - Альтернативная история / Прочее
- Фантастика 2025-48 - Дмитрий Анатольевич Гришанин - Боевая фантастика / Космическая фантастика / Прочее / Попаданцы
- Системная нежить. Том 3 - Тимофей Кулабухов - Боевая фантастика / Прочее / Попаданцы / Периодические издания / Фэнтези
- Торговец вольного города II - Зигмунд Крафт - Прочее
- Кайл Соллей (СИ) - Тимофей Кулабухов - Альтернативная история / Попаданцы
- "Фантастика 2023-181". Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Ахманов Михаил Сергеевич - Попаданцы
- "Фантастика 2023-103" Компиляция. Книги 1-14 (СИ) - Поляков Влад - Попаданцы
- "Фантастика 2023-185". Компиляция. Книги 1-17 (СИ) - Буторин Андрей Русланович - Боевая фантастика