Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Улыбка на сморщенном лице тайца была похожа на нечто среднее между рельефным зевом ракушки и расплывчатой мордой спящего на спине шарпея. Веки нависали над глазами так низко, что я даже не удержался, нагнулся и заглянул – не спит ли.
– Ту! Ту! – закивал он.
– Окей, – я вынул из кармана два доллара и сунул ему в коричневую ладошку. Рубашка была очень хороша. В такой и помирать не стыдно. Да и деду тут вздумалось запросить у меня селфи из солнечного края, а я не пойми в чём…
Продавец взял деньги, но вместо традиционного кивка опять потянул не оформленную ни во что конкретное улыбку:
– Ту!
Я кивнул за него, как это повсеместно делают тайцы, и почти уже пошёл прочь, но понял, что тот так вот запросто от меня не отстанет.
– Чё надо-то?
– Ту! – выставил он одну руку с двумя корявыми пальцами, похожими на… впрочем неважно. – Ту! – следом выставил другую, тоже с двумя оттопыренными пальцами, и давай ими по очереди: – Ту! Ту!
– Ту-ту, твою мать, – разозлился я. – Паровозик, не беси меня. И без тебя хватает…
– Он от тебя, земеля, ещё два бакинских хочет.
Я обернулся на русскую речь бессознательно, почти инстинктивно.
Передо мной стояла семья сибиряков. Не знаю, по каким таким признакам я вычислял людей, родившихся за Уралом, но ошибался редко. Мужик с красной обгоревшей мордой скалился во все двадцать восемь с половиной настолько искренне, что невольно расплылся в ответной улыбке и я. Красная же рубаха, малиновые шорты и шляпа бордо делали его похожим на сбежавшего из котла гигантского краба или рака. Да он и двигался примерно так же – малость боком, оттопырив дюжие руки. Загар – дело такое…
С ним была супруга и почти уже взрослый сын.
– Чего-то дофига, за рубашку-то…
– А ты, брат, на курорте! – громогласно хохотнул рак-сибиряк и добавил: – Ты ещё на Пхукете не был! Там южнее есть островок для «малоимущих», куда нашего брата не пускают. Вот там, чтобы купить рубашку, надо дачу в Бельмесёво продать!
Я не совсем понял суть, но на всякий случай покивал и сунул сморщенному тайцу ещё два доллара.
– А ты откуда, земеля? – не отставал сибиряк.
Я посмотрел на семейство по очереди. И грубить-то не хотелось – свои вроде как. И шибко в знакомство вляпываться тоже. Не, я не против второго, просто… катастрофа же.
Виктор был непреклонен. Дни этого города сочтены, как и островов, что сгрудились вокруг Пхукета. Я так и не выпытал, сколько времени осталось до удара стихии, и что это могло быть конкретно: землетрясение, тайфун, цунами или какие-нибудь лесные пожары. Да он и не знал. Сказал, что совершенно точно одно: прольётся много крови. Это могла быть даже гражданская война, хоть подобное и неприменимо к улыбчивому и смиренному тайскому народу.
– Питер, – как бы оправдываясь, пожал плечами я.
– А-а-а… Боярский, – понимающе-разочарованно покивал краснокожий.
– Но родился в Иркутске.
– Во! Говорю ж своей: глянь, земеля! А она – нет да нет! Ну? Сибиряк? – уставился он на супругу, которая была по сравнению с ним такой маленькой, что издали запросто сошла бы даже за дочку. Та покивала с видом, что ещё отомстит ему за проигранный спор.
– Владимир, – протянул он красную руку. – Жаль, не Владимирович, а то пили бы сейчас игристое на том островке… Как его, Нин?
– Ноготь Бога, – скривила рожицу женщина, мол, я-то хоть и проигрываю споры, но склерозом не страдаю. И улыбнулась: – Нина.
Я вдруг совершенно ясно ощутил себя стоящим у черты. Шаг – и вот он, Рубикон. И дело тут было вовсе не в ответственности за их жизни, не в том, что я знал о грядущем катаклизме, а они нет. Дело было в их молчаливом сыне, который смотрел мне в глаза так, будто мог видеть и Жигуля, и оцепеневшее лихо. Это было похоже на дежа вю – мощное, вплоть до положения рук его игриво-рассерженной матери. Я не мог знать результатов возможных решений, но был мистически уверен, что повлияют они не только на пацана, но и на меня.
Он совершенно точно оставался спящим. Виктор не учил меня этому, да и не собирался. А дед так и вовсе забыл упомянуть. «Замедлить» мир вышло как-то само, первый раз получилось это с Жигулём, уютненько и сыто устроившимся под капотом «Лэнд Ровера». Это было похоже на нырок вглубь реальности, к её центру. Не могу сказать, почему именно так, но ощущения в этот момент, будто ты находишься ниже спящих, продолжающих параллельно жить своей привычной жизнью. Но не просто уровнем, нет. Реальность не плоская. Она будто бы сферична и сутью своей – воронка, где внешние слои движутся быстрее внутренних, как бы это ни противоречило законам физики. Чего уж, само существование ловчих попирало эти самые законы на корню.
Так вот, парень замедлился вместе с родителями, превратившись в безмозглого болвана, стоило мне притормозить вращение реальности. Значило это только одно: он спящий.
– Костя, – я пожал протянутую волосатую руку и улыбнулся женщине – переступил ту самую черту.
– Зёма, а ты никогда не был…
С этих слов начался долгий и топкий, как болота на псковских полигонах, разговор. Мы отправились в кафе. Я был не против пока побыть с ними, хоть и подозревал, поглядывая на пацана, что «побыть» в моём случае уже не уместно. Что-то подсказывало, что у нас с ним много общего. Куда больше, чем просто место рождения – необъятная Сибирь. А вот будет или было – это уже другой вопрос.
Я ел, кивал на многословие Владимира и усиленно делал вид, что просто отдыхаю. И чуть не поперхнулся, когда он заявил, что сегодня они все вместе – «и ты давай с нами, зёма!» – уплывают на Пхукет.
– Вы тут долго, – констатировал я, кивнув на загар.
– Зём, да я жить тут готов, – хохотнул Владимир.
– Когда назад?
– Должны были сегодня, – ответила Нина. – Но нам друзья позвонили с Пхукета. Ну, сгорят билеты – первый раз, что ли? А там праздник, который не каждый год бывает. Театрализованное представление, огненное шоу, музыка. Девчонок много… – как бы в сторону протянула она, глядя на сына.
Тот только поморщился, смотря на море, будто на горизонте красовалось что-то несказанно интереснее упомянутых девчонок. Я бы даже сказал, не «смотря», а «наблюдая» море…
– Гера у нас поэт! – глаза матери блеснули неподдельной гордостью, хоть в голосе
- Старый рыцарь - Дилара Маратовна Александрова - Героическая фантастика / Прочие приключения / Фэнтези / Эпическая фантастика
- Старый рыцарь - Крепкая Элья - Боевая фантастика / Героическая фантастика / Прочие приключения
- Белая Полоса вокруг - Алексей Абвов - Боевая фантастика
- Антимаг - Александр Гедеон - Боевая фантастика / Попаданцы / Периодические издания / Фэнтези
- Ловчие Удачи - Вячеслав Седов - Боевая фантастика
- Подрывник будущего. «Русские бессмертны!» - Александр Голодный - Боевая фантастика
- Клыки. Истории о вампирах (сборник) - Коллектив переводчиков - Боевая фантастика
- Ставка больше, чем смерть. Металл Армагеддона - Александр Голодный - Боевая фантастика
- Война Кланов. Медведь 1 - Алексей Калинин - Боевая фантастика / Боевик / Фэнтези
- Рыцарь из ниоткуда - Александр Бушков - Героическая фантастика