Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Алёна встала, отошла к окну, давая нам возможность поговорить.
— Она… Она ведь была у него… на фотокарточке, вместе с другими, — прошептал он, садясь на стул у моей кровати. — А я-то… я уж не верил, что увижу её хоть в каком-то виде.
Лесник провёл рукой по глазам, словно смахивая несуществующую пыль. Или слёзы.
— И ещё тебе спасибо… — он взглянул на меня, чуть улыбнувшись. — Ульянку ты вернул.
Я нахмурился.
— Лошадь?
— Лошадь… — кивнул он. — Этот чёрт её увёл. Сафрон, которого ты порешил. Она в лесу привязана была, возле лагеря.
А я-то всё голову ломал, как Грицук умудрялся быть везде и нигде? Вот оно что. В Зарыбинск — на лошади. В лагерь — на лошади. Там оставит, здесь появится. Поэтому и не могли взять. Я глубоко вздохнул, чувствуя, как внутри разливается тепло. Не от признания, не от благодарности — от осознания, что хоть что-то в этом мире удалось сделать правильно. За что-то заставить заплатить, чему-то не дать свершиться.
— Спасибо, начальник… — прошептал лесник, сжимая мою руку. — Отцовское тебе спасибо. Выздоравливай… Пойду я.
Он ушёл, оставив в палате ощущение чего-то важного, настоящего. Алёна молчала, но её взгляд выдавал муки жгучего любопытства.
— Кто это был? — наконец, спросила она, поправляя одеяло на моей груди. — И что случилось с его дочерью?
Я тяжело вздохнул.
— В лагере… В заброшенном пионерском лагере, в котором прятался Сафрон, был ещё один человек. Фёдор Алексеевич Громыкин. Когда-то он был пионервожатым, но не просто вожатым. Он похищал и убивал детей. Был одержим идеей вечной жизни… Старые дела, так и не раскрытыми были. А он все это время считал, что идет к своей темной цели.
Алёна сжала мои пальцы.
— Каким образом?..
Стиснул зубы. Эти мысли до сих пор вызывали неприятное чувство.
— Каждый год, в октябре, Громыкин возвращался в лагерь. Он верил, что может продлевать свою жизнь, забирая её у других. В свое время ему действительно удалось лишить жизни многих. Он изучал или придумал ритуалы, какие-то тёмные обряды. Согласно его извращённой логике, душа ребёнка, принесённая в жертву, давала ему дополнительные годы. Для него это было не убийство, а некий «священный акт» — словно он вырывал у смерти ещё один кусок времени.
Алёна передернула плечами:
— Это чудовищно…
Я кивнул.
— Он был настоящим монстром. Когда лагерь закрылся, он продолжил приезжать. Оставался здесь на несколько дней, проводил свои ритуалы. Именно там на него и наткнулся Сафрон. Два убийцы… они быстро нашли общий язык. Громыкин прикрывал Сафрона, а тот использовал лагерь, чтобы прятаться. Они, в общем, спелись. И, когда Сафрон уезжал в город, он оставлял ключ от подвала с Верой Фёдору. Тот приносил ей еду и воду.
Я замолчал, глядя в потолок.
Алёна молчала, обдумывая услышанное. Потом сказала тихо, почти шёпотом:
— И ты убил их обоих…
Я же улыбнулся.
— Просто сделал то, что должен был сделать. Я же начальник милиции…
* * *
Спустя месяц.
Вечернее награждение превратилось в событие грандиозное, больше чем областного масштаба. В Угледарск прибыл представитель из Москвы — генерал Черновольский, с целой свитой сопровождающих. Сегодня вечером высшие партийные и милицейские чины области собрались в ДК, чтобы публично отдать должное тем, кто поставил точку в деле лагеря «Чайка» и уничтожил убийц.
Я стоял на сцене рядом с Тулушем и Глебом Егорушкиным, пока генерал с суровым выражением зачитывал приказ о награждении. Голос у него хриплый, прокуренный, но, как и полагается, командный и слышен хорошо:
— За проявленное мужество и героизм при ликвидации особо опасных преступников… — он поднял взгляд на меня и моих коллег. — За верность долгу и профессионализм… Вручить Орден Красной Звезды капитану милиции Морозову.
Зал аплодировал стоя, хотя едва ли слышал их хлопки — всё было как в тумане. Генерал лично подошёл, вручил звездочку в красной коробушке и удостоверение к награде, крепко пожал руку.
— Хорошая работа, товарищ Морозов, — сказал он, глядя мне прямо в глаза. — Таких, как вы, в наших рядах должно быть больше.
Остальным вручили грамоты, были объявлены премии. Снова аплодисменты, которые я принимал с удовлетворением. Не за награды потрудился, а сделал нечто большее… Как тогда, со своим настоящим отцом. Кстати, надо его в ближайшее время навестить. Надеюсь, теперь у них все нормально, после того, как освободил его от Гурьева.
Когда официальная часть закончилась, ко мне подошёл Кулебякин. Лоснящийся, довольный, он сжал мою ладонь в крепком рукопожатии. Обнял и похлопал по спине. Рядом сияла его супруга в платье для балов.
— Ну, Саныч! — ухмыльнулся Петр Петрович. — Ядрёна сивуха! Делаешь карьеру. Мне ни разу москвичи награду не вручали.
— Да я, честно говоря, сам не ожидал, — улыбнулся я.
— А вот я ожидал, — Кулебякин прищурился, ловя на себе одобрительный взгляд благоверной. — Ты знаешь, я тут надумал на пенсию податься. Сдался мне этот Угледарск, честное слово, а вот рыбку ловить, да на даче ковыряться — совсем другое дело. Так что ходатайствую перед главком, чтобы тебя на моё место поставили.
Я поднял брови:
— Да вы что, Петр Петрович…
— Что «да вы что»? — рассмеялся он и тихо добавил. — Ты избавил меня от этого выродка Гурьева, теперь можно и уйти на покой. Спокойно, с высоким окладом — пенсия будет хорошая. Так что готовься, товарищ Морозов, будешь начальником УВД в Угледарске. Должность высокая, звание ты уже капитанское перерос, не успев получить. Давай, Сан Саныч, принимай бразды. Там коллектив тоже нормальный, только больше в десять раз. Можешь и своих прихватить в УВД. Переведутся из Зарыбинска. Как говорится, свою команду возьмешь. Я так не сделал, потом вот сильно жалел.
Я покачал головой, но возражать не стал. Задумался. Карьера развивалась стремительно, нужно все еще раз взвесить. Если и переведусь, то непременно с Мухтаром, ну и Тулуша с Глебом прихвачу. Да и потом, другой город — это надо обсудить. Алёну забрать.
Тут подошёл Тулуш, сияющий, довольный.
— Саныча! — мягко хлопнул он меня по плечу. — Поздравляю, брат. А ещё у меня новость. Карошая новость!
Глаза узкие и хитрые, как у бурундука, что спёр орехи.
— Какая новость? — вскинул я бровь.
— Свадьба! — объявил он, расправляя плечи. — Жена первый брать буду. Женюсь!
— Да ты что? — удивился я. — На ком?
Хотя я, конечно, уже знал ответ.
— Зина! — выпалил он с
- От Петра I до катастрофы 1917 г. - Ключник Роман - Прочее
- Адвокат вольного города - Тимофей Кулабухов - Альтернативная история / Прочее
- Адвокат вольного города.6 - Тимофей Кулабухов - Альтернативная история / Прочее
- Фантастика 2025-48 - Дмитрий Анатольевич Гришанин - Боевая фантастика / Космическая фантастика / Прочее / Попаданцы
- Системная нежить. Том 3 - Тимофей Кулабухов - Боевая фантастика / Прочее / Попаданцы / Периодические издания / Фэнтези
- Торговец вольного города II - Зигмунд Крафт - Прочее
- Кайл Соллей (СИ) - Тимофей Кулабухов - Альтернативная история / Попаданцы
- "Фантастика 2023-181". Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Ахманов Михаил Сергеевич - Попаданцы
- "Фантастика 2023-103" Компиляция. Книги 1-14 (СИ) - Поляков Влад - Попаданцы
- "Фантастика 2023-185". Компиляция. Книги 1-17 (СИ) - Буторин Андрей Русланович - Боевая фантастика