Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Именно это мы и хотим сделать, – улыбнулся Бережной. – Мы с Виктором Сергеевичем связались по рации с Петербургом и обговорили с графом Игнатьевым возможность использования отряда полковника Турчанинова.
– Но, господа, надо для начала дождаться, чтобы государь простил Турчанинова за самовольное оставление России и фактическое дезертирство, – озабоченно произнес Пушкин.
– Александр Александрович, – кивнул головой Ларионов, – об этом я тоже переговорил с графом Игнатьевым. Как оказалось – мир тесен, Турчанинов и Игнатьев знакомы. Турчанинов проводил картографические съемки на побережье Балтики, а Игнатьев в это же время занимался весьма деликатными делами по ведению разведки и контрразведки в штабе генерал-адъютанта Берга, командующего Балтийским корпусом.
Граф Игнатьев берется выхлопотать у государя прощение для полковника Турчанинова. Так что после окончания Североамериканской кампании он сможет вернуться домой. Или, если он захочет, мы его с удовольствием примем у себя в Югороссии.
– Отлично! – воскликнул Пушкин. – А кого вы хотите отправить к полковнику?
– У нас на примете два человека, – сказал Бережной, переглянувшись с Ларионовым. – Первый – кадровый разведчик русской армии. Назовем его господином Шмидтом. Он имеет большой работы за границей, прекрасно знает английский и немецкий языки, неплохо ориентируется в политических делах. Мы познакомились с ним во время захвата Константинополя кораблями нашей эскадры.
Кроме того, он лично знаком с Турчаниновым – они учились вместе в Академии Генерального штаба. Так что им будет легче найти общий язык.
– А кто второй? – поинтересовался Пушкин.
– Вторым будет наш человек, обученный тактике ведения партизанской войны и прочим хитростям. У него большой опыт спецопераций, так что он будет весьма полезен полковнику Турчанинову…
– Вячеслав Николаевич, – Нина Викторовна повернулась к Бережному, – вы хотите отправить к Турчанинову Колю Бесоева?
– Да, Нина Викторовна, – кивнул Бережной. – А то засиделся он без дела, все достает меня, просится отправить его туда, где погорячее.
– Ну хорошо, я не против, – согласилась Антонова. – Думаю, что он не подведет.
– Кроме того, с ним будет группа спецов – связистов, подрывников, снайперов, а также военврачей. Я лично отберу их и проинструктирую.
– А какова моя роль в этом деле? – поинтересовался Пушкин.
– Александр Александрович, – Бережной внимательно посмотрел на генерала, – вам придется взаимодействовать с отрядом Турчанинова. Поэтому нам бы хотелось, чтобы вы прослушали краткий курс истории партизанских действий в тылу врага. Вам фамилия Ковпак не знакома?
– Это, видимо, какой-то малоросс? – ответил Пушкин.
– О нем вам расскажут, и вы оцените всю гениальность этого человека. Полагаю, что вам будет очень интересно о нем узнать.
19 (7) августа 1878 года. Ферма Смита у города Лорел, Мэриленд
Первый лейтенант Уильям Льюис, командир Аннаполисского отряда ополчения
– Папа, Джонсон передает – у них наблюдается около взвода синих. В атаку не идут, судя по всему, ждут подкрепления.
– Цветные?
– Цветные.
Я сплюнул от злости. Именно там мы собирались уходить, но обложили нас со всех сторон. И везде, судя по всему, 71-й Цветной полк. Боевые качества их, конечно, не на высоте, но их как минимум батальон, а еще постоянно подтягиваются свежие силы. Были бы они белые, я бы хоть приказал нашим женщинам и детям уходить к ним; они хотя бы остались в живых, да и в изнасилованиях белые замечены не были. А вот цветные…
Сам Эзра Джонсон, кстати, тоже был из 71-го полка. Еще тогда, в бою у Миллерсвилла, он с двумя дюжинами таких же, как и он, черных перешел на нашу сторону, и именно это дало нам возможность не только уйти из окружения, но еще и уничтожить не менее полусотни врагов. С тех пор его ребята сражались весьма достойно, потеряв половину личного состава; не так давно к нам перебежало еще около двадцати негров, которых я приписал к Цветной роте, во главе которой поставил Джонсона.
Помню, как после битвы у Миллерсвилла я спросил Эзру:
– Почему ты ушел к нам?
– Видите ли, масса… Наша рота заняла чью-то ферму, и началось такое… А у меня у самого две маленьких дочери в Анакостии[59]. И когда Годвин – он тоже был сержантом – стал насиловать девочку лет восьми, мы, не сговариваясь, открыли огонь. А потом у нас была одна дорога – к вам. Тем более что с белыми у меня никакой ссоры нет – моего отца освободил старый мистер Смит задолго до моего рождения, он же позаботился о том, чтобы я не только научился читать и писать, но и приобрёл профессию – стал железнодорожным механиком. Мне не по пути с убийцами и насильниками, и моим людям тоже, я за каждого могу ручаться головой.
Я не пожалел о том, что Эзра присоединился к нам. У всех его ребят был опыт индейских войн, так что пороху понюхать они успели. И когда цветные солдаты видели, что за нас сражаются и негры, многие добровольно принимали такое же решение. Вот только тех, других, было намного больше – да и белых частей… Я не раз пытался уговорить женщин, детей и стариков уйти к ним, дюжины две согласились, но большинство – включая подругу моего Томми – остались с нами. Дети – даже десятилетние – и старики, а также многие женщины после многочисленных просьб с их стороны получили оружие, другие готовили еду, лечили раненых, а также поддерживали, как могли, тех, кого мы находили на фермах и в деревнях, кто потерял близких, кто перенес надругательства или был избит или даже искалечен.
Я говорил им, что единственная наша надежда – присоединиться к армии Северного Мэриленда, действовавшей к северо-западу от Вашингтона, и неизвестно, сможем ли мы прорваться в те края. Но, кроме тех двух дюжин, уйти не согласился никто. Конечно, наше продвижение было намного более медленным, но оставить их я не мог.
Большинство наших людей до того ни разу не воевали, а некоторые и оружия в руках не держали, даже охотничьего. Но трофейных боеприпасов у нас хватало, и мы, как могли, обучали новобранцев основам военного дела. Держались они стойко, а после ряда побед боевой дух был весьма высоким. Наш отряд, численностью едва ли с роту, разрастался, и вскоре превратился в неполный батальон, но за последние два дня мы потеряли более трети личного состава. И раненых мы бросить не могли – один раз я приказал оставить нескольких наиболее тяжелых на одной из ферм, а потом наши разведчики обнаружили, что всех их не просто убили – нелюди распяли их, прибив к забору фермы, который, в отличие от остальных строений, они не подожгли.
Ферма
- От Петра I до катастрофы 1917 г. - Ключник Роман - Прочее
- #Real-RPG. Интроверт. Том 1 и Том 2 - Shin Stark - Боевая фантастика / LitRPG / Периодические издания
- Толстый лев - Ольга Расколенко - Прочая детская литература / Прочее
- Звездный герб - Принцесса Империи - Мориока Хироюки - Космическая фантастика
- Лабиринты силы (СИ) - Гришанин Дмитрий Анатольевич - Боевая фантастика
- Берс-2. И один в поле берс - Дмитрий Анатольевич Гришанин - Боевая фантастика / LitRPG / Попаданцы / Периодические издания / Прочий юмор
- Угрюмые твари (СИ) - Гришанин Дмитрий Анатольевич - Боевая фантастика
- Рождение огня - Сьюзен Коллинз - Боевая фантастика
- Рождение огня - Сьюзен (Сюзанн) Коллинз - Боевая фантастика
- Алукард и Первый Метаморф - Ставр Восточный - Городская фантастика / LitRPG / Попаданцы