Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Раздавшись перед гусарами, словно воды Чермного моря[3] перед Моисеем и его иудеями, наша конница открыла врагу засеку, спешно сооружённую посошной ратью. Та щетинилась необрезанными ветвями деревьев, грозящими выбить неосторожного всадника из седла, пройтись по груди и глазам его коня. Наша конница обтекла засеку с двух сторон, и как только между ней и преследовавшими нас гусарами никого не осталось, я услышал, или мне показалось, что услышал команды стрелецкого головы, чьи люди засели во рву прямо за засекой.
— Полку крой! Па-али!
И тут же засека буквально взорвалась огнём и дымом. Сотня пищалей плюнула во врага свинцом. Тяжёлые пули выбивали гусар из сёдел, и они летели на землю со всеми их крыльями и леопардовыми шкурами. Кто-то силился подняться, но его сшибали скачущие следом товарищи. Гаркнули одна за другой три лёгких пушки, стоявшие перед строем стрельцов. Совсем маленькие, четвертьфунтовки, но и они нанесли врагу заметный урон.
Гусары со всего разгона врезались в засеку, кого-то смело с седла удачно подвернувшейся веткой, другие пытались развернуться, но из-за плотного строя не смогли. Атака разбилась, прежде чем стрельцы с пушкарями успели дать второй залп. Запели трубы и вся масса гусарской конницы начала поспешно отступать обратно к плетню.
Вот тут-то стрельцы не сплоховали. По команде головы они выбрались изо рва, поднялись на заваленный брёвнами бруствер (или как там эта часть засеки называется), даже пушки подкатили туда. Я снова услышал громовой голос стрелецкого головы, который командовал своим людям:
— Все разом, фитиль крепи! Полку крой! Па-али!
И снова сотня пищалей дала слитный залп по врагу. На сей раз в спину отступающим гусарам.
Вот теперь и нам пора опять вступать в дело. Я в третий раз высвистал длинную трель, надеясь, что её услышат на той стороне засеки. Вряд ли, конечно, но Колборн — не дурак, видит момент и знает, когда надо контратаковать.
Преследование — в этом поместная конница сильна. Мы обрушились на отступающих гусар, рубя им в спину. Рейтары зашли с другого фланга, снова предварив рукопашную выстрелами из пистолетов. И тут уж мы отвели душу! Многие гусары нашли свою смерть от наших сабель.
[1]Шапка бумажная — защитный головной убор, тип шлема. Это были стёганные шапки на вате или пуху, из сукна, шёлковых или бумажных (хлопок) материй, с толстой хлопчатобумажной или пеньковой подкладкой. В подкладку иногда помещались куски от панцирей или кольчуг. Также они имели металлический наносник. Представляла собой наиболее дешёвый военный головной убор в России до XVII века, поэтому встречалась довольно редко, используясь, в основном, беднейшей частью военного сословия.
[2]Кончар, концеж (тат. Kandzar, пол. Koncerz) — тип восточного и древнерусского колющего холодного оружия. Носился в ножнах на поясе военнослужащего или приторачивался к седлу коня. Представляет собой меч с прямым, длинным (до 1,6 метров) и узким трёх- или четырёхгранным клинком. Ограниченно применялся в государствах и странах Азии, восточной и центральной Европы в XII–XVII веках
[3]Чермное море (с церк. — слав. — «Красное море» от др. — греч. Ἐρυθρὰ θάλασσα; в оригинале ивр. יַם-סוּף, ям суф — букв. «Тростниковое море») — церковнославянское словосочетание в русском Синодальном переводе Библии, употребляемое для обозначения водоёма, воды которого расступились и пропустили Моисея и еврейский народ во время Исхода из Египта, а затем сомкнулись и погубили войско фараона. Возле него располагался один из станов Исхода
* * *
Жолкевский, конечно, не рассчитывал на лёгкую победу. Не был столь наивен — московитов слишком много, и скверная кавалерия их вполне искупалась стойкостью пехоты, особенно в малых крепостцах, за засеками или даже простыми рогатками, преодолеть которые даже гусарам совсем непросто. А уж когда их с фланга подпирают отборные войска шведов и наёмников, так и подавно. Только наивный fatue[1] может думать, что одолеет их одним ударом.
Однако того, что передовые отряд Струся и Зборовского так быстро отступят, Жолкевский не ожидал. Тем более на правом фланге, где стояли не крепкие духом наёмники Делагарди, но московская конница, которая и в подмётки не годилась не то что гусарским или панцирным,[2] даже лёгким казацким хоругвям. Однако московскому воеводе удалось перехитрить Жолкевского, действуя в привычной манере, но с небывалой дерзостью. Возвести засеку и вырыть за ней ров, где смогут укрыться стрельцы с парой лёгких пушек за столь короткое время — это достойно восхищения. Без шуток, Жолкевский был почти восхищён своим противником. Тот, конечно, московский варвар, не огранённый военный талант, но благодаря своему уму и дерзости, а ещё рабской покорности московитских хлопьев, готовых работать столько сколько им прикажут, он смог удивить бывалого гетмана. Тот воевал и против шведов, и против конфедератов Зебжидовского, и думал, что знает если не все тактические приёмы, то уж точно большую их часть. И всё же этот московский сопляк сумел его проучить. Вот только больше гетман не попадётся на его уловки, станет действовать осторожней, несмотря ни на что.
— Что, панове, побили вас немцы с московитами, — обратился он к вызванным полковникам.
Струсь и Зборовский не знали, куда глаза девять. Обоих побили, оба вынуждены были отступать. И если Струсь вывел гусар в полном порядке, несмотря на то, что драться ему пришлось с наёмниками и шведами Делагарди, то Зборовский не мог похвастаться и этим. После сюрприза с засекой, прикрытой вражеской конницей, он оттуда едва ноги унёс, преследуемый московской кавалерией, что наносило самый большой урон его шляхетскому гонору.
— Крепко побили, — добавил Жолкевский. — А так вам и надо! Нечего было дурью лезть! Сколько гусар положили?
Оба вскинулись, не спеша докладывать о потерях. Зборовский помрачнел ещё сильнее. Струсю хотя удалось сберечь большую часть людей, потолкались с пикинерами, получили из мушкетов, да и отступили — что тут такого? А вот Зборовский на засеке и от преследования потерял многих, слишком многих. Цвет польской кавалерии, доверенной ему королём. Они должны были размазать московскую и наёмную конницу с первого раза, а после ударить во фланг наёмникам и шведам — на этом строился план сражения. Однако не вышло, и теперь придётся спешно менять тактику.
— Зборовский, — обратился к полковнику гетман, — бери казаков князя Збаражского, пускай разведают для тебя место для атаки. Сам же приводи гусар в порядок и готовь к новой атаке. Струсь, ты переводи дух, собирай людей для новой атаки. Но первыми пускай
- Игра в прятки - Рут Лесс - Остросюжетные любовные романы / Периодические издания / Триллер
- Экспедиционный корпус - Георгий Лопатин - Альтернативная история / Боевая фантастика / Попаданцы / Периодические издания
- Давай погуляем в тумане - Виолетта Валерьевна Ларикова-Захарова - Альтернативная история / Путешествия и география / Ужасы и Мистика
- Первый день весны - Юрий Владимирович Сапожников - Периодические издания / Русская классическая проза
- Одержимые - Edd Jee - Мистика / Периодические издания / Фэнтези / Юмористическая фантастика
- Жизнь «S» ранга (СИ) - "Жаркое Пламя" - Попаданцы
- КОРМУШКА - Андрей Саргаев - Альтернативная история
- Пункт назначения 1978 - Виктор Громов - Попаданцы
- Пункт назначения 1990. Шаман - Виктор Громов - Альтернативная история / Мистика / Попаданцы / Периодические издания
- Олигарх (СИ) - Щепетнов Евгений Владимирович - Альтернативная история