Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Абдулка, постой-ка! Будет попойка! – кричали убегавшим турецким судам матросы. – Почем труса празднуете, вылезайте на драку честную!
Но турки вылезать на драку не собирались.
31 мая, лавируя на ветре, наши снова попытались приблизиться к неприятелю и открыть огонь. Однако ядра не долетали до противника.
Произведя несколько залпов брандскугелями, Ушаков прекратил огонь. На шканцах «Святого Александра» совещались.
– Армия наша от стен анапских уже удалилась, а одни мы ближе подойти к неприятелю не можем. Бомбардирских же судов и брандеров у нас с собой нет! – констатировал Ушаков.
– Что касательно запасов воды то она тоже на исходе! – проинформировал командующего капитан 2 ранга Данилов, предусмотрительно собравший с командиров эскадры рапортички.
– Как это ни прискорбно, но пора возвращаться домой! – решили на совете.
Увидев, что наши уходят, турки от радости, что есть силы, лупили в свои барабаны-тулумбасы.
– Ладно-ладно, гололобые, ишо не вечер, посчитаемся! – кричали им с наших кораблей.
Ушаков отошел от Анапы и спустя неделю благополучно прибыл в Севастополь.
Едва бросили якоря в бухте, как перед контр-адмиралов вывалили груду указов, предписаний и промеморий, все надлежало прочесть, осознать и исполнять.
В сердцах Ушаков взгрустнул. В те дни он признавался в одном из писем: «Я только весело время проводил в походе, а возвратясь сюда, принужден опять заняться за скучные письменные дела». Офицерам и командам, однако, было велено не расслабляться!
– Прошедшее крейсерство есть только начало настоящих дел, а потому запасы пополнять и к новому плаванию готовиться! – велел командующий.
Теперь уже к выходу в море на поиск турецкого флота готовилась вся Севастопольская эскадра.
Глава четвертая
Керченская дуэль
Почти одновременно с выходом нашей эскадры к Синопу, из Константинополя отправился турецкий флот под флагом самого капудан-паши Хуссейна. Полтора десятка линейных кораблей, всего более сорока вымпелов, вел с собой друг детства и отрочества султана Селима. Трюмы кораблей и судов были забиты янычарами и татарами, жаждавшими как можно скорее вступить на крымский берег.
В конце мая турецкий флот появился у Ялты, но вскоре скрылся в неизвестном направлении. От высадки десанта Хуссейн отказался в последний момент, узнавши о том, что Ушаков уже вовсю громит Синоп.
– Московиты глупы и выбрались из своей норы с малыми силами! – потирал Хуссейн, унизанные золотыми перстнями руки, – Но я опытный охотник! Удача сама идет в мои силки, стоит только их вовремя расставить!
Турецкий флот на всех парусах устремился к Синопу, чтобы уничтожить нашу крейсерскую эскадру. Но к этому времени Ушаков уже покинул Синопский рейд и с попутным ветром мчался к Анапе. Противники на сей раз разминулись.
Не застав Ушакова у Синопа, Хуссейн-паша снова вернулся к Крыму. Вначале он появился у Евпатории, затем, обойдя мористее Севастополь, подошел к Феодосии, после чего, так и не высадив десанта, ушел к Анапе.
Перед самым выходом в море Хуссейн прилюдно поклялся на Коране, что непременно изловит русского адмирала и лично в клетке привезет его в столицу, где падишах вселенной сможет лицезреть казнь зловредного гяура. В ответ на обещания капудан-паши, султан велел подарить ему клетку, куда Хуссейн должен будет посадить захваченного московита. О хуссейновской клятве севастопольскому флагману было уже известно, и Ушаков жаждал личной встречи.
– Обманщик Хуссейн. – ругался он то и дело. – Я покажу тебе, как лгать своему повелителю! Посмотрим, кто из нас будет сидеть в клетке!
Свои команды контр-адмирал безвылазно держал на судах, подвозя с берега продовольствие и воду. Ушаков не желал терять драгоценного времени, желая быть в готовности, и при первом же известии об обнаружении неприятеля, выйти в море. Одновременно во все концы Эвксинского Понта были посланы им крейсера со строжайшим наставлением – сыскать турок, где бы те не прятались. Однако, несмотря на все усилия, флот Хуссейн-паши как в воду канул.
В томительном ожидании прошел июнь. Офицеры и матросы, не таясь, выказывали недовольство:
– Чего качаемся, на солнце глядючи. Пора б уже и за дело браться! Но Ушаков ропот сей игнорировал, а чтоб чинам нижним роптать недосуг было, велел капитанам производить ежедневно ученья пушечные и парусные. Но вот, наконец, настал долгожданный час, когда с влетевшей в бухту крейсерской шебеки доложили:
– Флот неприятельский во множестве вымпелов усмотрен невдалеке от Ялты! Путь же свой он держит на румбы остовые!
– Слава, те, Господи! – широко перекрестился Ушаков. – Дождались, кажется, вестей радостных! Теперича, помолясь, пора выбираться на хляби морские и нам, сердешным!
Объехав катером все суда, контр-адмирал самолично поднялся на каждый, и, обойдя орудийные палубы, окурил их кадилом. Изгнавши, таким образом, злые силы и отслуживши молебен на дарование победы, велел он выводить эскадру в море.
Узнав о выходе Ушакова в море, Потемкин собрал всех свитских и велел:
– Молитесь Богу! Он нам поможет!
Вовсю слепило жаркое солнце. У бортов линейных кораблей плескала зеленая волна. В вышине бездонного неба парили чайки. На душе русских моряков было радостно и покойно. В успехе нового похода были уверены все.
Корабли один за другим вытягивались в море и, выстраиваясь в длинную кильватерную колонну, ложились курсом на остовые румбы. Командир «Рождества Христова» Матвей Елчанинов разложил перед Ушаковым морскую карту, щедро испещренную румбовыми линиями. Тот ткнул в нее отточенным карандашиком:
– Вот тут видели крейсера турок. Как думаешь, Матвей Матвеич, куда путь держит наш супротивник?
– Никак к Анапе подались! – немного помолчав, высказался Елчанинов.
– И мне так видится, – кивнул головой Ушаков. – Двинемся и мы туда! Будет дружку моему Хуссейну подарок приятственный. Вели подымать сигнал: «Держать курс зюйд-вест».
Контр-адмирал поднялся на шканцы и оглядел растянувшуюся на добрых две мили эскадру. Впервые Россия собрала на черноморских водах столь грозную морскую силу: десять линейных кораблей, шесть фрегатов и без малого полтора десятка мелких судов. Теперь она была готова сразиться на равных с любым врагом!
Однако найти неприятельский флот в огромном море почти так же трудно, как иголку в стогу сена. Не удивительно, что, пройдя вдоль берегов всего Крыма до Тамани, Ушаков
- Люди Зимнего дворца. Монаршие особы, их фавориты и слуги - Игорь Зимин - Биографии и Мемуары
- Капитан 1 ранга МиклухаМаклай - Владимир Виленович Шигин - Биографии и Мемуары / Военная история
- Капитан 2 ранга Черкасов. Смертью запечатлел свой подвиг - Владимир Виленович Шигин - Биографии и Мемуары / Военная история
- Лейтенант Рощаковский – последний рыцарь российской империи - Владимир Виленович Шигин - Биографии и Мемуары / Военная история
- Штормовой предел - Владимир Виленович Шигин - Биографии и Мемуары / Историческая проза / Морские приключения / Повести
- Штормовой предел - Шигин Владимир Виленович - Морские приключения
- Императрица Всероссийская Екатерина II - Александр Аксенов - Биографии и Мемуары
- Крестоносец. За Гроб Господень - Пол Догерти - Историческая проза
- Том 1. Атланты. Золотые кони. Вильгельм Завоеватель - Жорж Бордонов - Историческая проза
- Розы на снегу - Василий Топильский - Биографии и Мемуары