Форма входа
Читем онлайн Адольфо Камински, фальсификатор - Сара Камински
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
подлинные документы остались в лаборатории на улице де Жёнёр. А вот Кате повезло гораздо меньше. Заочный приговор по-прежнему висел у нее над головой как дамоклов меч. Когда арестовали большинство участников сети Жансона, она тоже не избежала бы предварительного заключения вплоть до начала процесса, однако американское гражданство ее спасло. Катю оставили под домашним арестом. У нас с Франсисом не было иллюзий насчет будущего вердикта суда и «мягкости» наказания. Поэтому мы поспешно эвакуировали ее сначала в Швейцарию, потом в Германию и, наконец, в Бельгию. Я щедро снабдил ее поддельными документами. А еще на границе Кате приходилось надевать парик, поскольку ее фотографию опубликовали в статье «Парижанки, пособницы Фронта национального освобождения»[52]. Там ее обвинили в том, что она вербовала в сеть молодежь. Из всех приговоренных женщин одна Катя избежала заключения в тюрьму Ла-Рокетт.
Я не мог дождаться, когда же вернусь в любимую лабораторию на улице де Жёнёр. Все это время исправно высылал деньги Мари-Алин, чтобы она платила аренду. Хитрый мсье Пёти воспользовался моим длительным отсутствием и сделал из моей столовой филиал нотариальной конторы. Старичок опасался, что по возвращении я немедленно выкину его прочь. Я же, напротив, пригласил почтенного мсье остаться насовсем. Лаборатория просторная, места всем хватит. Меня удивило и умилило, что все это время он поддерживал здесь идеальный порядок. Я наладил и проверил фотоаппараты и камеры, чтобы вновь заняться фотографией. Все мои бюксы целы, а также драгоценное содержимое – отснятые пленки. Объявил, что фотоателье опять открыто. Обошел друзей, родственников, давних заказчиков. Мы с Катей сняли небольшую квартиру неподалеку.
В Париже мое исчезновение объясняли по-разному. Одни отлично знали, что произошло на самом деле, поскольку тоже участвовали в работе сети. Другие жалели меня, ведь я не смог пережить разрыва с Мари-Алин и уехал подальше отсюда, в Германию, работал на фирму «Агфа», чтобы забыться…
Лето, погода прекрасная. Во время каникул все разъехались кто куда. Спокойный чистый обезлюдевший Париж стал точь-в-точь как набор видовых открыток. Согласно последней моде, все девочки постриглись под мальчиков, а мальчики надели яркие разноцветные брюки. Страх, война, заботы и хлопоты остались позади. Счастливый и беспечный, я бродил по улицам, набережным и паркам, освещенным ярким веселым солнцем. Запечатлевал для вечности красоту наступившего перемирия.
А вот Кате становилось все хуже. Она погрузилась в состояние, которое я называл «депрессией ветерана», безнадежное отчаяние, знакомое, увы, и мне. Я и сам переживал черные дни после окончания каждой схватки. Подпольная деятельность оставляет в душе неизгладимый след. Проникает глубоко, въедается в подсознание. Воспоминание о ней не смахнешь как пылинку. Ведь ты все время подавляешь ужас, затаившийся внутри. Рискуешь жизнью и свободой. Участвуешь в головокружительных опасных приключениях, будто герой романа. Вечная спешка, волнение. Самоотверженно служишь безупречному идеалу. Жертвуешь собой… Потом очень трудно встроиться в повседневность, привыкнуть к обычной жизни. Мучительное несоответствие. Катя не могла писать картины, не хотела радоваться мелочам. Чувствовала себя заброшенной, одинокой, ненужной. Эйфория, постоянная спутница страха, внезапно испарилась. И все вокруг стало до отвращения пресным, пустым, бессмысленным. Меланхолия захватила ее целиком и полностью.
Мне не удавалось исцелить Катю. Напрасно я пытался порадовать ее, рассмешить, отвлечь, утешить. Мое внимание, нежность, любовь, изобретательность, остроумие были ей не нужны.
Катя ни на минуту не забывала, что ее давняя подруга Вера все еще томилась в Ла-Рокетт. Какая уж тут любовь! К тому же навестить ее Катя не могла, коль скоро и сама находилась в бегах.
Она перестала выходить из дома. Ей не хотелось, чтобы другие видели ее апатичной, унылой. Бесчисленные приглашения старинных друзей она отклоняла. С художниками-сюрреалистами больше не общалась. Катя решила сражаться с тоской один на один. И топила безысходность в бутылке виски, допивала ее до самого дна, до последней капли, и лишь тогда засыпала.
Я понимал, как ей плохо, и нисколько не осуждал. Однако мое присутствие не облегчало ее страданий. Поэтому в конце концов я тоже затворился от мира, только не в квартире, а в лаборатории. Для меня самая лучшая терапия – круглосуточный труд. Я даже строил планы на будущее, мечтал на этот раз всерьез заняться творчеством. Вот распечатаю тысячи фотографий, которые отснял с тех пор, как Вторая мировая закончилась, и устрою персональную выставку. Стану настоящим художником, даже известным. Почему бы и нет? Прежде увлеченность политикой мне мешала, зато теперь… В бюксах, несомненно, таились сокровища, нужно лишь вытащить их на свет. Мне исполнилось тридцать восемь лет. Каждый из моих друзей уже добился признания в своей области. Прежде я как-то не задумывался о профессиональных достижениях, об успехе. Настало время восполнить этот пробел.
И тут ко мне явились испанцы, противники Франко. Общие друзья сообщили о моем возвращении незамедлительно. Прошлое раз за разом настигало меня, брало в плен. Я замечал это и прежде, однако надеялся, что заслужил хотя бы краткую передышку. Ведь перед отъездом натаскал ускоренным методом всех троих. И они могли бы справляться самостоятельно. Однако способный ученик не всегда становится мастером. Ремесло фальсификатора требует постоянного поиска, поскольку документы все время меняются. Подпольщикам нужны не только паспорта и удостоверения личности, но еще тысячи всевозможных бумаг, от водительских прав до подтверждения адреса и счетов об оплате коммунальных услуг.
Испанцы вынудили меня обучить их новым приемам и хитростям, причем каждого отдельно, по неудобному для меня, утомительному графику. Беда в том, что Хосе был коммунистом, Карлос – троцкистом, а Хуан – анархистом, поэтому из-за непримиримых политических разногласий они упорно отказывались работать вместе, даже видеть друг друга не могли… Хорошо хоть у всех троих хватило ума не спрашивать, где я пропадал все эти годы. Я выкладывался по полной. Страстно хотел как можно скорей передать им все премудрости, пусть оставят меня в покое, в конце концов! Ну и свергнут зловещего тирана Франко, освободят несчастную Испанию. По правде сказать, мне надоело постоянно жертвовать собой, своим временем, своей свободой. Таковы были цели, таков настрой, когда я познакомился с необычайным уникальным человеком, чья судьба переплелась с моей на долгие годы.
Сентябрьский вечер. По странному стечению обстоятельств ко мне в фотоателье пришли разом многочисленные заказчики. Терпеливо сидели в приемной, ожидая своей очереди. Такое случалось крайне редко. Тот особенный человек был среднего роста, широкоплечий, дородный, с пышными черными усами, как у Брассенса[53]. На самом деле он пришел первым, однако любезно и благородно пропускал всех вперед, уверяя, что сегодня никуда не торопится. Расположился уютно в глубоком кресле, развернул газету и спокойно дожидался, пока другие уйдут.
Лишь когда в лаборатории остались только мы одни,
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Адольфо Камински, фальсификатор - Сара Камински бесплатно.
Похожие на Адольфо Камински, фальсификатор - Сара Камински книги
- Автопортрет: Роман моей жизни - Владимир Войнович - Биографии и Мемуары
- Увековеченная девушка из Вандеи и генерал Марсо - Федор Булгаков - Публицистика
- Век Екатерины. Заговорщики у трона - Иван Саввич Брыкин - Биографии и Мемуары / Исторические приключения
- Ирония судьбы, или Как я вышла замуж за француза. Посвящается русским и французам, а также всем девушкам, мечтающим выйти замуж за иностранца… - Татьяна д'Анжели - Биографии и Мемуары / Эротика, Секс / Русская классическая проза
- Воздушный стрелок. Сквозь зенитный огонь - Клаус Фритцше - Биографии и Мемуары
- Путешествия вокруг света - Отто Коцебу - Биографии и Мемуары
- Великая и Малая Россия. Труды и дни фельдмаршала - Петр Румянцев-Задунайский - Биографии и Мемуары
- Забытый Геноцид. «Волынская резня» 1943–1944 годов - Александр Дюков - Публицистика
- Многоликая Франция. Портретная галерея - Александр Г. Артамонов - Публицистика
- Беглый огонь! Записки немецкого артиллериста 1940-1945 - Вильгельм Липпих - Биографии и Мемуары