Форма входа
Читем онлайн Дневник. Том II. 1856–1864 гг. - Александр Васильевич Никитенко
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
не пускают в жилые комнаты Наполеона? Говорят, что там что-то переделывают. Но я подозреваю другую причину; может быть, Наполеон не хочет, чтобы всякому было известно, где его можно найти.
Потом осматривали Клюни. Всего интереснее само здание Клюни по своей древности, которая восходит до времен римлян. Много барельефов, статуй, разных обломков XI и XII веков.
Нам, русским, интересны еще: образ Божьей матери, взятый при разрушении Бомарзунда, — складной, старинной суздальской живописи, в медной оправе; потом в саду, как трофей, чугунный крест из Севастополя, попорченный, видно, ядрами и снятый с церкви.
Пасмурно, но тихо и тепло, как в июне или июле. А у нас в Петербурге, кому-то писали оттуда, десятого выпал снег.
15 сентября 1862 года, суббота
В одиннадцать часов в Сен-Клу. День очаровательный, только жарко. В Сен-Клу мы походили в парке, дошли по аллее до башни и оттуда любовались Парижем, который тут почти так же виден, как с Бельвю или с Медонской террасы. Затем мы отправились в Севр в сопровождении какого-то рабочего, шедшего с бочонком за пивом по одной с нами дороге. В Севре осмотрели знаменитую фабрику фарфоровую и видели почти все ее сокровища, кроме тех. которые увезены на лондонскую выставку, — следовательно, главных-то и не видели. Но и виденного довольно, чтобы составить себе понятие о совершенстве, до которого доведена здесь отделка материала и живопись. Но и дороги же все эти вещи. Одна тарелка столовая — 350 франков. Есть вазы по 30, 20 и 18 тысяч франков.
Из Севра в Бельвю, где мы посидели на скамейке и посмотрели на Париж, оттуда представляющийся океаном зданий, берегов которого не видно и среди которого с левой стороны зеленеет только один остров — Булонский лес.
Вот, наконец, и Медонская терраса, которая мне нравится больше всех других пунктов, откуда можно наслаждаться великолепным зрелищем города, не знающего, по-видимому, границ своему объему, своей производительной мелкой и крупной деятельности, кипучести своих страстей, города, поставившего себя так высоко в истории и спустившегося в настоящее время так низко к подножию Наполеонова трона, — словом, города, который и; видеть и узнать необходимо для полноты знания человека, то есть того, как он может возвыситься и пасть, каких мерзостей и ужасов он может наделать и до какой нравственной оцепенелости может дойти.
17 сентября 1862 года, понедельник
Ботанический сад. Здесь особенно нас заняли: самый сад, который мы весь обходили, прогулка в лабиринте, с восхождением на башню, откуда видна значительная часть Парижа. Далее, дромадеры, тигр огромного роста и свирепейшего вида, которому, кажется, не нравилось, что он был предметом общего любопытства, тогда как он не имел возможности употребить в дело над любопытными своих зубов и когтей; лев, который в это время покоился сном невинности; слон, весьма грациозно обращавший свой хобот к зрителям за подачками хлеба; морда гиппопотама, высунувшаяся из воды, — сам же он весь был в нее погружен, а другой из сарая показывал свой огромный зад, и пр. Обезьян мы пропустили, спеша к теплицам. Здесь особенно привлекла наше внимание Victoria regia, только своими листьями, потому что в нынешнем году она не цвела; огромные пальмы. Впрочем, у нас в Ботаническом саду не меньше замечательных экзотических растений. В теплице один из рабочих обратился к нам с русскою речью. Оказалось, что он воспитанник одесского училища садоводства, из евреев, и здесь учится.
Из сада в фиакре поехали в Sainte-Chapelle в Palais de Justice. Эти замечательное здание готической архитектуры, построенное Людовиком Святым. Внутренность вся из разноцветных стекол; линии легки и грациозны. Нам показывали на правой стороне в стене окошечко: там, никем не виденный и сам ничем земным не развлекаемый, молился и слушал обедню святой король. Из Sainte-Chapelle мы отправились пешком и осмотрели дорогой одно из полезнейших и прекраснейших зданий Парижа — рынок. Говорю «прекраснейших» не напрасно. Оно легко, величественно. Древние непременно сделали бы из него храм и посвятили его Помоне, потому что большая часть лавок, по крайней мере нам так показалось, была наполнена овощами и плодами. Мы также принесли нашу жертву в этом храме, оставив в нем около двух франков и взамен их получив от царствующего там божества три великолепнейшие груши — дюшесы, и полтора фунта фонтенеблосского винограду. Затем по улице Монмартр мы вышли на бульвар того же имени и сильно усталые возвратились домой уже в три часа.
18 сентября 1862 года, вторник
Версаль, в половине первого. Два часа без отдыха ходили по комнатам и осмотрели весь дворец. Всего интереснее та часть его, где жил Людовик XIV: спальня с кроватью в том виде, как при нем; две комнаты по бокам, сообщающиеся с Геркулесовою залою, комнаты наверху с портретами знаменитостей века Людовиков XIV и XV — королей, министров, принцев, принцесс, писателей, красавиц и других чем-либо замечательных женщин. Тут нашел я и нашу Екатерину II и Софью Алексеевну. Не знаю, почему последняя представлена красавицей. Есть также портрет Петра III и картина смотра войск в Париже с изображением Петра Великого. Большинство зал в первом и во втором этажах (кроме тех, где жил Людовик XIV) составляют род картинной галереи с изображением подвигов французских войск. Всего больше картин приходится, разумеется, на долю Наполеона I. Из царствования нынешнего Наполеона здесь есть и Альмская битва, и сражение при Аккермане, и осада и взятие Севастополя, и Сольферино, и Мадженто. Очень интересны еще залы с изображениями крестовых походов с взятием Иерусалима и с портретами рыцарей того времени!
Впрочем, осматривать Версаль не два часа надо, а разве две недели. К тому же в залах было ужасно душно, и я с радостью вышел в сад. Обойдя цветник, мы спустились вправо с террасы и приютились на скамейке перед бассейном, достали маленький взятый из Парижа паштет да пару дюшес и позавтракали. Потом опять поднялись на террасу и оттуда любовались садом. Внизу играла военная музыка и пестрели толпы народа. Между тем с запада надвигались живописные и грозные тучи. Все это вместе было действительно полно поэзии. Солнце скрылось. Мрачная тень повисла над парком и дворцом и заслонила собою еще так недавно лучезарную даль. Не так же ли точно померкли перед кровавым образом революции и слава и блеск царившего здесь двора?.. Однако пора подумать о возвращении: тучи медленно, но верно надвигались на нас. Да вот уже и упало несколько тяжелых капель дождя, сверкнула молния. Все бросились из сада. К счастью, мы у самого дворца нашли фиакр и сухие добрались до железной дороги.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Дневник. Том II. 1856–1864 гг. - Александр Васильевич Никитенко бесплатно.
Похожие на Дневник. Том II. 1856–1864 гг. - Александр Васильевич Никитенко книги
- Военный дневник - Франц Гальдер - Биографии и Мемуары
- Записки - Модест Корф - Биографии и Мемуары
- На войне под наполеоновским орлом. Дневник (1812–1814) и мемуары (1828–1829) вюртембергского обер-лейтенанта Генриха фон Фосслера - Генрих фон Фосслер - Биографии и Мемуары
- Болельщик - Стивен Кинг - Биографии и Мемуары
- Гражданская война в России: Записки белого партизана - Андрей Шкуро - Биографии и Мемуары
- Легенда о сепаратном мире. Канун революции - Сергей Петрович Мельгунов - Биографии и Мемуары / История
- Записки Видока, начальника Парижской тайной полиции. Том 1 - Эжен-Франсуа Видок - Биографии и Мемуары
- Воспоминания военного министра - Владимир Александрович Сухомлинов - Биографии и Мемуары / История
- Диссиденты 1956–1990 гг. - Александр Широкорад - Биографии и Мемуары
- Мой театр. По страницам дневника. Книга I - Николай Максимович Цискаридзе - Биографии и Мемуары / Театр