Рейтинговые книги

Церковь Крота и Павлина. Трилогия о сектантах - Алексей Смирнов

Уважаемые читатели!

Возрастные ограничения: (18+) Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних просмотр данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕН! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту для удаления материала.

0/0
Описание онлайн-книги Церковь Крота и Павлина. Трилогия о сектантах - Алексей Смирнов:
Три повести о сектантах, исповедующих отказ от человеческого образа. Повесть «Натюр Морт» удостоилась первого места в конкурсе Арт-Лито им. Стерна-2000 под руководством Б. Стругацкого и А. Житинского, а также премии «Живой металл-2013» как лучшая повесть в жанре «хоррор».
Читем онлайн Церковь Крота и Павлина. Трилогия о сектантах - Алексей Смирнов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10

Церковь Крота и Павлина

Трилогия о сектантах

Алексей Константинович Смирнов

Иллюстратор Дмитрий Горчев

© Алексей Константинович Смирнов, 2017

© Дмитрий Горчев, иллюстрации, 2017

ISBN 978-5-4474-0522-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Натюр Морт

Любое совпадение с реальными людьми, местами, событиями – случайно, произошло не по вине автора, и последний не намерен нести за это никакой ответственности.

1

Проснувшись, Антон Беллогорский сразу понял, что со сном ему повезло. Впечатление от сна осталось настолько сильное, что Антон, очутившись по другую сторону водораздела, какие-то секунды продолжал жить увиденным. Возможно, он слишком резво выпрыгнул в неприветливое утро. Сознание вильнуло хвостом, и гильотина ночной цензуры лязгнула вхолостую. Антон запомнил не очень много, всего лишь один сюжет, но зато запомнил в деталях – он не сомневался, что ни единое стёклышко не выпало из капризной и хрупкой мозаики сновидения. Сюжет был прост: какая-то закусочная, он клеит сразу трёх девиц, которые – после недолгих раздумий – согласны отправиться, куда он им скажет, вот только подождут четвёртую подругу, которая уже на подходе. Антон записывает их имена в записную книжечку – одни лишь начальные буквы имён. Четыре буквы, вписанные почему-то в четыре клеточки квадрата, образуют слово «mort» – смерть, и он, сильно удивлённый, открывает глаза. Ему удаётся сохранить нетронутым холодный полумрак телефонной будки, где он записывал в книжку; при нём же остаются розовый, лиловый и сиреневый цвета платьев, а сами платья, как ему помнится, были легчайшими, из воздушного газа.

Прочие подробности, сливаясь в цельную мрачноватую картину, служили фоном и поодиночке неуклюжим разумом не ловились. То и дело выскакивали разные полузнакомые, размытые лица – на доли секунды, и тут же кто-то сокрытый утаскивал их подальше от глаз, в кулисы. Антона эти невыразительные неясности оставляли равнодушным, ему хватало девиц и квадратика с буковками. Исключительно правдоподобный сон – знать бы только, чем он навеян. Возможно, этим? – Беллогорский поднял глаза и начал в тысячный раз рассматривать висевшую на стене картину. Это был натюрморт, изображавший фрукты, овощи и стакан вина. Картина была куплена по вздорному велению души, недорого, и провисела в комнате Антона не меньше года. Накануне – в ночной тишине, засыпая, – он тщился угадать в темноте знакомые очертания груш и огурцов. Конечно, «морт» приплыл оттуда, больше неоткуда. А что касается незнакомых девиц – они, вероятнее всего, второстепенное приложение и сами по себе ничего особенного не означают. Итак, разобрались вполне, и хватит с этим, пора отбросить одеяло и заняться каким-нибудь делом.

Дела, собственно говоря, не было. Антон Беллогорский состоял на учёте на бирже – его сократили и вынудили жить на пособие. Сократили, между прочим, не как-нибудь в стиле Кафки – не было безликого государственного монстра, который равнодушно и рассеянно отрыгнул мелким винтиком. Бушевали отвратительные страсти, и вполне живые, во многом неплохие люди так или иначе принимали участие в судьбе Антона, да и сам он скандалил вовсю, сражаясь за место под солнцем, и даже – совсем уже вопреки кафкианским обычаям – мог всерьёз рассчитывать на победу. Но только не повезло, и теперь Антону было совершенно всё равно – Кафка или не Кафка. Литературные аналогии всегда отыщутся, а суть свалившейся на него беды нисколько от них не менялась. На первых порах Беллогорский ещё держался орлом, но постепенно начал опускаться, выбирая в качестве жизненного кредо апатию и всё, что ей обычно сопутствует. Он слегка отощал, перестал пользоваться дезодорантом, сапожную щётку засунул куда подальше, усов не ровнял и перешёл на одноразовые услуги тюбика с зубным триколором – пока не кончился и триколор. С каждым разом, после возвращения с биржи, от Беллогорского всё явственнее пахло псиной. Из зеркала взирал на него исподлобья угрюмый коротышка с зализанными назад редкими чёрными волосами, неприятно маленьким, острым, шелушащимся носиком и обветренными губами.

Поэтому в то самое утро, поскольку важных дел и встреч – повторимся – не было, Антон решил вообще не подходить к зеркалу. А заодно и не есть ничего – ну её в парашу, эту муторную еду. Выпил холодной воды из-под крана, как попало оделся и вышел из дома, нащупывая в кармане огорчительные мятые десятки. Он плохо себе представлял, на что ему предстоит израсходовать наличность – в его положении с соблазнами уже не борются, их просто не замечают, а если исключить соблазны, то что останется? Крупами да макаронами он предусмотрительно запасся; за квартиру, озлобленный донельзя, не заплатит из принципа, даже если появятся деньги – пусть попробуют выселить. Тут Антон Беллогорский поморщился – что за убогие мысли и образы! интересы – те просто насекомообразные, а тип мышления – какой-то общепитовский. И в петлю не хочется тоже. Петля как идея обитала в сознании Беллогорского с самого момента увольнения, предназначаясь поначалу для окружающих и только потом умозрительно надевшаяся на шею Антона, но эта идея оставалась холодной, абстрактной и абсолютно непривлекательной. Будто компьютер, рассмотрев всевозможные варианты решения проблемы, вывел их все до последнего на экран монитора, не забыв и про этот – простого порядка ради, без предпочтения.

Короче говоря, Антон направился в центр. В конце концов, туда ведут все пути. Конечно, кинотеатры, «Баскин Роббинс» и «Макдональдс» исключались – в центре Беллогорский не мог себе позволить даже стакана чаю. Но он вдруг почему-то решил, что сама геометрия родного Петербурга подействует на него исцеляющим образом, хотя многочисленные отечественные писатели не раз предупреждали его об обратном. Дойдя до метро, Антон после небольших колебаний потратился на толстую газету бесплатных объявлений и в течение двадцати минут езды с трагической усмешкой штудировал раздел вакансий. От него требовали опыта работы с каким-то ПК, категорий В и С, водительских прав, физической закалки, длинных ног, вступительных взносов, двадцатипятилетнего возраста и принадлежности к женскому полу. Желательным условием было также знание языков, лучше – двух, и вдобавок не худо бы ему было разбираться в бухгалтерском учёте – будучи, естественно, женским длинноногим полом в возрасте до двадцати пяти лет. Плюгавые лысеющие брюнеты спросом не пользовались, не интим. «Водительские права! – Беллогорский желчно хмыкнул. – Якобы все прочих прав уже полна коробочка – не хватает только водительских. Самой малости не хватает».

Тут к нему пристало помешавшееся существо неопределённого пола – как будто именно женского, но Антон не был в этом уверен. С нескрываемым безумием в голосе существо осведомилось:

– Ты думаешь, водяной умер? С ним всё в порядке, не беспокойся. Он в Одессе. Сейчас мы поедем к нему на аэродром.

Плюнув, Антон поднялся и пошёл к дверям.

Покинув странноприимный поезд, он поискал глазами урну, не нашёл ничего и с мелочным злорадством, несколько раз оглянувшись, швырнул газету под каменную лавочку. На эскалаторе вёл себя смирно и лишь провожал мрачным взглядом проплывающие мимо лампы-бокалы, наполненные до краёв тусклым коммунальным светом. Балюстрада глухим голосом соблазняла пассажиров: «Снова в городе пиво Чувашское! Попробуйте только один раз – и вы наш постоянный клиент!» Антон вышел на улицу, шагнул не глядя, хрустнул зеркальцем подмёрзшей лужи и принял подношение, которое раз и навсегда решило его судьбу. Обычно подозрительный и осторожный (так ему казалось), он опрометчиво зазевался и машинально взял красочную листовку, которую вложил ему прямо в руку какой-то расторопный молодой человек. Ни о чём особенном не думая, Антон поднёс листок к глазам, замедлил шаг, остановился. Его начали толкать, он посторонился, отошел к газетному ларьку и продолжал рассматривать незнакомую эмблему. Большое и жаркое, ярко-алое сердце взрывало изнутри опешивший череп и победоносно сияло в кольце из костных обломков. Кости были нарисованы чёрным, а всю картину целиком заключили в белый круг на красном фоне. Антон Беллогорский перевернул бумажку и обнаружил текст. Прочитал он следующее:

ВЫ – НИКТО? ВЫ – НЕКРАСИВЫ? ВЫ – ИЗГОЙ ОБЩЕСТВА?

ВАС ВЫГНАЛИ, УНИЗИЛИ, РАСТОПТАЛИ, ОКЛЕВЕТАЛИ?

У ВАС НЕТ РОДИНЫ? НЕТ ТАЛАНТА? НЕТ ДОСТИЖЕНИЙ?

КОРОЧЕ ГОВОРЯ – ВАМ НЕЧЕМ ГОРДИТЬСЯ?

Н Е Т Н И К А К И Х П Р О Б Л Е М!

П Р И ХО Д И Т Е В «У Ж А С»!

«У Ж А С» – Э Т О :

– У Т В Е Р Ж Д Е Н И Е

– Ж И З Н И

– А К Т И В Н Ы М

– С П О С О Б О М!

СОБЕСЕДОВАНИЕ ЕЖЕДНЕВНО ПО АДРЕСУ: УЛИЦА ПУШКИНСКАЯ, Д. 10/2, В 12. 30

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Церковь Крота и Павлина. Трилогия о сектантах - Алексей Смирнов бесплатно.
Похожие на Церковь Крота и Павлина. Трилогия о сектантах - Алексей Смирнов книги

Оставить комментарий